Антон Викторович Текшин - Хьюстон! У нас п…

– Нашим создателям мы верим, но хотим улететь… без них.

– Вот как, а почему это?

– Мы устали от опытов, которые над нами проводят, и хотим улететь одни, – повторил Доверие.

– И что же вас заставляли делать, задачки решать до посинения?

– Недавно они начали вскрывать Шестого, – было видно, что биороиду эти воспоминания давались нелегко. – Понимаете, мы тоже можем ощущать боль, конечно не так, как вы, у нас все по-другому… Ему даже не отключили центры ощущений, а нас заставили смотреть на это, считывая показания…

Клянусь, в этот момент мне стало стыдно. И пусть передо мной были, казалось бы, бездушные машины, я почувствовал нарастающий гнев на их создателей. Они так стремились очеловечить машину, а следовало бы очеловечить их самих.

– Нашу лохань я вам не отдам, – решительно заявил я. – У меня связаны с ней очень личные светлые воспоминания, но вы же на чем-то прилетели сюда? Исследовательское судно, так? Что ж, заберёте его, если сложите оружие и отпустите заложников. Обещаю.

– Хорошо, но до этого вы должны заслужить наше доверие, – выдвинул свои условия Вежливость. – Найдите того, кто послал убийцу. Мы уверены, это не псих-одиночка, а тщательно запланированная акция.

Облом. А я уже думал, что удалось наладить контакт.

– А вы не боитесь, что ваши останки разметает от выстрела крейсера по всему астероидному поясу?

– Мы совсем не жаждем смерти, но к создателям больше не вернёмся.

Вот звери, это же надо так довести этих бедолаг! Я себя уважать перестану, если им удастся эвакуироваться. И пусть меня потом назовут психом, посочувствовавшим простым роботам.

А пока что пора приниматься за привычную работу.

– Человек был из группы, с которой вы должны были спуститься в шахту? – уточнил я. – Где он сейчас и в каком состоянии?

– Нет, он зашел в раздевалку с плазменным пистолетом в руке, – ответил Доверие. – Сейчас он в госпитале, в автодоке, без сознания. Все данные по нему мы отправили вашему руководству, чтобы они занялись расследованием, но наша просьба была проигнорирована.

– Жаль, что он в отключке, я бы с удовольствием его допросил, – посетовал я. – Насчет следствия – сделаю всё, что смогу. Оставайтесь на связи.

– Хорошо, – синхронно сказали биороиды и отключились.

Итак, пистолет… Да еще и плазменный. У меня, кстати, простой ионный, и если бы этот идиот пальнул в раздевалке… Плазма на данный момент – одна из самых мощных единиц стрелкового оружия. Их бы точно потом не собрали, разве что, по атомам. Может, на это и рассчитывал тот, кто его туда послал? Для военных слишком заковыристо. Но, с другой стороны, плазменным оружием помимо них владеют лишь считанные единицы наёмников, которые на хорошем счету у лучших контрабандистов. Такие ребята на захудалую станцию валить каких-то роботов точно не полетят.

Простой псих подобную игрушку раздобыть нигде бы не смог, в этом роботы совершенно правы.

– Адонис, в чьей они группе были?

– Третья, шахта Д-2.

– Значит, Дойл. Отлично! Свяжись с ним и выясни, что это был за пистолет. Он воевал и должен в этом разбираться. И пусть охарактеризует покушавшегося заодно. А мне пора бежать.

– Гарнитура у тебя в порядке? – я протянул толстячку свою, но он ее тут же выбросил, взяв с рабочего стола другую. – Эта помощнее. Сегодня электромагнитная буря на гиганте. Видео не обещаю, но голос гарантирую на всей территории станции.

Я поспешил вернуться в сектор службы безопасности, где меня наверняка заждались Линдсей и Алехандро. Чёртова искусственная гравитация мешала передвигаться быстро, но я ковылял изо всех сил. Примерно на полпути со мной соизволил снова связаться «Пустынный Ястреб».

– Хьюстон, как слышно, приём!

– Громов, ты хочешь сказать – нас водят за нос?!

– Ага, какая ты догадливая, – я ухмыльнулся. – Как там поживают мои старые знакомые с оперативного штаба?

– Отлично поживают, ведь больше некому сводить их под дулом плазмомёта в увлекательную экскурсию по военному моргу.

Видит бог, они сами тогда напросились. Из-за их грубого просчёта в планировании операции погибла большая часть нашего отряда. Я просто помог им воочию увидеть последствия своей ошибки. Получилось очень показательно.

– И что же тебе поведали о линнисийцах?