Андрей Маркович Максимов - Самоубийство Земли

ногах, погладил бороду:

— Только человек может перестать верить в Бога. Лишь человек может возомнить себя сильнее, чем Он. Ангел, даже проштрафившийся — такой, как я, — перестать верить в Бога не в состоянии, ибо нельзя перестать верить в то, что существует… Бедный Фауст! Ты так все хорошо, логично, продумал, я скажу тебе больше: во многом ты прав: человечество, действительно, идет к гибели и, возможно, оно дойдет до этой апокалиптической цели, но случится это лишь тогда, когда Он этого захочет. Ибо Им движет Божественный разум, познать который нельзя, а людьми всегда движет только страх. И твое главное открытие — быть может воистину великое, было вызвано все тем же страхом. Мы во многом похожи, Фауст, но между нами есть существенное различие: Бог отнял у меня страх, я не знаю, что это такое. И потому, как бы мы ни были близки — у нас никогда не будет общей души, и я всегда смогу остановить тебя. Ты хотел спасти человечество и ради этого уничтожить Землю? Неправда, дорогой мой доктор Фауст. Просто заканчивались двадцать четыре года нашего договора, и ты знал, что за ними последует: твоя душа отправится в ад. И чем ближе был конец срока — тем страшнее тебе становилось. Страх подсказал тебе выход — выход, который мог придти в голову только такому гениальному ученому как ты. Не человечество спасал доктор Фауст — себя. Ты решил изменить ход вещей, решил поставить себя над Богом, надеясь, что судьба твоя в этом случае изменится. Наивный! Ты не учел одного: нельзя бороться с Богом, нельзя бороться с Тем, Кто тебя создал. А Бог создал все. И меня создал Бог… Да, я многое изменил в тебе, Фауст, многое уничтожил в твоей душе, но уничтожить страх и мне не под силу. Потому сегодня я говорю тебе: ты даже хуже, чем твой ученик Христиан, хуже, потому что ты — гений, а он — дерьмо. Его грех — дерьмовый, а твой — гениальный. Из страха не познать все блаженства жизни твой ученик готов был предать себя. Ты же из страха готов был предать всю Землю… Но вот в чем ты воистину прав: не надо было убивать Христиана. Способ, правда, жаль хороший: пролитое масло, отрезанная голова. Красиво. Надо будет использовать когда-нибудь. Позже. А Христиана я сумею возродить — пусть живет.

— А что с Христианом? — открыл глаза Фауст. — В последнее время мне кажется, что он следит за мной. Уж не ты ли подослал его?

Распахнулась дверь — на пороге стоял Христиан.

— Господин Фауст, — крикнул он с порога. — Я купил вам серы, как вы просили.

Христиан вошел в лабораторию и сказал на ухо ему — тихо-тихо:

— Дайте мне пару золотых, и я расскажу вам о Фаусте кое-что занятное. Мне кажется, я почти догадался, над каким открытием он бьется.

Подумал: Господи, как же жестоко Ты наказал меня! Отняв страх, Ты приговорил меня к вечному одиночеству. И вымолить у Тебя прощения я не смогу.

Среди ясного неба вдруг раздался гром и полыхнула молния.

— Давно дождя не было, — вздохнул Фауст.

Об авторе

Андрей Максимов родился в 1959 году в Москве. Работал в «Комсомольской правде» и еженедельнике «Собеседник». Автор пьесы «Кладбищенский ангел» (поставлена на малой сцене московского театра имени Ленинского комсомола) и книг «Кормящий отец» и «Чудеса в кошельке» (в соавторстве с Л. Усовой).

Большая часть произведений, вошедших в книгу А. Максимова «Самоубийство Земли», публикуется впервые.

Примечания

1

Трижды повторяющееся в трех машинописных строках слово «исповедь» указывает лишь на труднопреодолимую автором тягу к этому жанру. (См. сноску к «Поэме без героя» Анны Ахматовой).

(обратно)
--">