Морли Робертс - Туман

этого проверить. Наверху не нашлось даже крошечного облачка, чтобы понять, смещаются ли они в воздухе.

Далеко за городом, на востоке и на западе, виднелся яркий проблеск реки. Огромное облако нависало только над городом. Они видели синие холмы вдалеке и еще более дальние земли, разукрашенные маленькими счастливыми городками. Проклятие пало лишь на Лондон; на расстоянии же царил мир. Внизу по течению ходили корабли. Внешний мир дивился на границы природного явления.

Они больше не поднимались вверх. И не двигались. Жервез схватил Джулию за руку.

— Дорогая, ты ведь храбрая?

Этот вопрос был задан неспроста, и девушка это понимала.

— Что такое, Жервез?

— Мы стоим на месте, Джулия. Не поднимаемся и не движемся вперед.

— Что это значит?

Она заметила, как помрачнело его лицо.

— Ты храбрая и всегда будешь храброй, — сказал он.

И тогда она поняла. Жервез знал, что шар медленно опускается. Быть может, в нем была протечка.

Медленно, очень медленно они опускались. Но сторож все продолжал посмеиваться, ибо он больше не смотрел никуда. Густая золотая туча становилась все ближе.

— Мы летим вниз, вниз, — повторяли влюбленные. Словно они оказались на корабле, тонущем в мутных морских водах. Серая дымка обступила их со всех сторон. Солнце утратило яркую золотую четкость. Сторож, увидев это, перестал смеяться.

— Мы снова опускаемся, сэр? — спросил он.

— О да, — ответил Жервез. Леди Семпл все слышала, но ничего не говорила. Дневной свет тускнел. Казалось, наступала ночь. Солнце исчезло, и они погрузились во тьму. Они тяжело дышали, опускаясь в непроглядную черноту.

Внизу их ждал Крэбб, безмолвно гадая, что же будет. Он проводил Бентли домой и вернулся к заводу один. Он тихонько сидел на камне и надеялся на лучшее, испытывая одновременно счастье и горе. Пусть так, но она хотя бы видит солнце. Он благодарил за это всех богов. Время шло. Быть может, там, в солнечном свете, дул ветер!

Он ждал, пока вдруг не услышал далекий пронзительный звук, словно крик летучей мыши, потом резкий порыв ветра — и глухой удар о землю в нескольких ярдах от него. Это было ужасно, ибо упало что-то мягкое — будто человеческое тело, — и он понимал это. Он побрел туда, к месту падения, дотронулся до упавшего — и руки его ощутили влагу, а сердце дало осечку. Но он пощупал снова и убедился, что перед ним лежит мужчина — по крайней мере, тот, кто раньше был мужчиной, — а не женщина. Он нащупал бороду. Сторож. Крэбб сел рядом с телом — искалеченным телом — и гадал. Его выбросил лорд Жервез? Возможно. Все возможно. Или сторож сошел с ума. Он знал, что сторож был не в себе. Во всем огромном городе почти не осталось людей в полностью здравом рассудке. Но если шар до тех пор и снижался, теперь он, должно быть, снова набирал высоту.

— Подожду, — сказал Крэбб. Он не знал, как долго просидел вот так. Ударов часов нигде не было слышно. Он потерял счет времени; света он не видел, как и никто другой в этом городе. Но наконец — наконец! — издалека до него донесся едва слышный голос. Голос звучал не с улицы, ибо по улицам почти никто не ходил, а те, кто встречались, лишь жалобно рыдали. Голос шел сверху. В следующий миг Крэбб услышал слабый удар корзины о землю; слышал, как корзина мягко оттолкнулась от земли и снова опустилась; их разделяло меньше двадцати ярдов.

— Это вы, милорд? — спросил он.

— Да, Крэбб, — отозвался голос в двадцати ярдах от него.

— Мне жаль, так жаль, милорд.

— Ничего нельзя было сделать, — сказал Жервез. — Ты не слышал, как что-то упало, Крэбб?

— Слышал, милорд.

— Сторож сошел с ума и выпрыгнул из корзины. Мы снова начали подниматься, но потом опять пошли вниз. Там нет ветра, Крэбб. И леди Семпл умерла, Крэбб.

Слепой услышал тихий плач Джулии, но сперва нашел лист железа, накрыл им яму, в которой лежал сторож, и только потом подошел к корзине.

— Быстрее, привяжи веревки, Крэбб, — сказал лорд Жервез.

Они вынесли из корзины Джулию и тело ее матери — его положили в стороне.

— Господи, помоги нам, — сказал Жервез. — Где Бентли?

— С женой, — ответил Крэбб.

— Мы должны накачать шар и попытаться снова, — сказал Жервез.

Крэбб привел Бентли, и его жена пришла вместе с ним. Мужчины запустили станцию и бесконечно тяжелым трудом произвели еще газа. И снова шар, безвольный и поникший, отважно поднялся на привязи. Их оставалось пятеро. Шар был рассчитан на пятерых, но даже вчетвером --">