Артем Углов - Предел прочности. Книга третья.

Предел прочности. Книга третья.

Глава 1

В жизни бывают полосы черные, полосы белые. И порою… Порою тошно становится от мудрых изречений. Словно стоит некто рядом и шепчет на ушко: «я же говорил, предупреждал», а ты карабкаешься наружу по гладким стенкам колодца и даже протянутой руки не видишь. Умные мысли хороши в книжках, которые читаешь сидя в уютной кресле или в качестве специй к беседе, что протекает в теплой компании. Друзей, конечно, умными словами не впечатлишь, они в ответ и позубоскалить могут, а вот на некоторых девчонок действует… Хочется сказать: безотказно, только кого я обманываю. Или на Светку Кормухину произвел впечатление своим красноречием? Если бы Организация не поставила задачу соблазнить Петра, до сих пор бы в девственниках ходил и рассуждал, кого и чем удивить можно.

Отчаянная злость и раздражительность лезут из всех щелей: на мир окружающий, на людей, а больше всего на себя самого, раз за разом умудряющегося влипать в наиглупейшие ситуации. И ведь толком обвинить некого. Взять тот же конфликт с МакСтоуном. Я что, не понимал, чем может закончится приятельство с выходцем из высшего света, у которого мозги набекрень, который в войнушку не наигрался, и агрессия прет изо всех щелей? Неужели конфликт во время злополучного «паучка» ничему не научил? Или взять его избранницу Ольховскую. Какого рожна находясь в незнакомом мире, не зная норм и правил, побежал за первой встречной? Не иначе, бал вскружил голову, словно глупенькой школьнице из деревни, впервые попавшей на городскую дискотеку.

У каждой неприятности своя первопричина, и если отмотать на начало, поставить на паузу и присмотреться, то легко можно увидеть собственное отражение.

Альсон… Чего я ждал от общения с девушкой, у которой сознание вывернуто наизнанку? Вторую сестренку нашел или почувствовал себя важным и нужным? Чего хотел добиться от общения с шизофреничкой?

«Это не шизофрения, и даже не диссоциативное расстройство», - звучит в голове менторский тон Валицкой.

Хорошо госпожа психолог, раз уж взялся общаться с воображаемыми голосами в голове, буду придерживаться порядка. Никакая Альсон не шизофреничка, просто девушка с насквозь прохудившейся крышей. Сути не меняет, потому что в конечном итоге получил заслуженную награду в виде испорченных отношений с озлобленной аристократкой. Уж она-то так легко не отстанет, пока вдоволь не напьется кровушки.

Спасибо вам, любезная Анастасия Львовна, что втянули во всю эту историю, что нашли место для моей тушки на сотканной заранее паутине. Вас обвинять совершенно не хочется, потому как даже не скрывали свою змеиную сущность. Или паучью… Да какая в бездну разница.

Дурак я… Дурак, угробивший девушку, вся вина которой заключалась в излишнем любопытстве. А я? Куда сунулся? Про марионетку больше захотелось узнать, духов вызвать? Получите и распишитесь. И пускай за тот случай никто не предъявил, но я-то знаю истинного виновника смерти Элеонор. Того самого, который навел голодного волка на беззащитного зайца.

Чему-то научила эта история? Если и научила, то точно не думать. И Митчелл в больнице тому яркое подтверждение. Я бы на месте коллег по офису держался от опасного новичка подальше. Кто знает, чего обезьянка с пистолетом вздумает учудить.

Пиликанье, давившие на уши последние полчаса неожиданно прекратилось, наступила тишина. Мертвая тишина на огромном лайнере. Исчезли надоедливые звуки, а вместе с ними пропало желание заниматься дальнейшим самобичеванием.

Провожу пальцем под носом – кровь давно перестала идти, остались лишь темные пятна на палубе, засохшие и превратившиеся в пленку. Сколько времени прошло, что все валяюсь за ящиками, не в силах подняться? Хотя вру, силы как раз есть, желание отсутствует.

Привычно задираю голову, но вместо звездного неба над головой вижу темную тушу, наполненную гелием. Осторожно приподнимаюсь и выглядываю из-за ящиков: панели, выполненные под старинные фонари, прекрасно освещают проходы. И ни души… Только позвякивают вдалеке колокольчики, гирляндой свисающие над входом в ресторан. Странно, чего им шуметь: ветра-то нет, может все дело в воздушной качке?

Опускаюсь вниз и вновь прислоняюсь спиной к шершавой материи. Пытаюсь привести расползшиеся мысли в порядок, но в голову снова лезет уничижительное: неудачник, во всем виноват, приносишь беду. До боли закусываю нижнюю губу и это --">