Элеонора Александровна Мандалян - Анатомия зла

он и только он может помочь им.

У себя в клинике Эрих Гроссе был царь и бог. Его воля выполнялась беспрекословно. Его слово, даже один только взгляд или жест были законом. Стерильная чистота, идеальный порядок, педантичная точность во всем – таковы неукоснительные правила для всех без исключения, от санитаров до врачей.

Гроссе был высок ростом, подтянут, возможно, излишне худощав. Жесткие волосы цвета темной охры, поседевшие на висках, успели основательно отступить по краям лба, отмеченного парой глубоких, несимметричных морщин. Асимметрия вообще была особенностью его лица – будто Творец, не слишком тщательно пригнавший друг к другу правую и левую половины, слегка сдвинул их вдоль оси. Но именно эта оплошность или уловка господняя придавала ему особый шарм и притягательность.

Легкая сутулость и привычка неожиданно резко поворачивать голову делали его похожим на орла или ястреба. Сходство усиливалось холодным блеском желто-серых прозрачных глаз, круглых и хищно-злобных в минуты гнева, которые вонзались в провинившегося острыми сверлами зрачков, буравя его, казалось, по самый гипофис. Он был энергичен и необычайно подвижен. Его устремленная вперед фигура с хлопающими позади, словно крылья летучей мыши, полами халата казалось могла возникать одновремен-но сразу повсюду.

В известной мере полагаясь на свой отлаженный до автоматизма персонал, Гроссе обычно ограничивался консультацией и распоряжениями или брал на себя только самую ответственную, самую сложную часть операции. Так маститый художник, поручая написание задуманной им картины талантливым и доверенным ученикам, прежде чем поставить под ней свою подпись, наносит на полотно последние, самые эффектные и самые значительные мазки.

Однако сегодняшний случай не вписался в привычный сценарий, и Гроссе, практически собственноручно, от начала до конца провел две тяжелейшие операции – на двух параллельных столах. Провожаемый восхищенными взглядами сотрудников, он, усталый и опустошенный, но довольный собой, покинул, наконец, операционную и укрылся в своем кабинете. Здесь, вместе с забрызганным кровью халатом, он скинул с себя не только напряжение трудного дня, но и все, что предшествовало этому моменту.

Солнце за окном, утомленное как и он дневной работой, тяжело клонилось к закату. Но Солнцу, как и ему, не приходилось рассчитывать на отдых. По ту сторону горизонта их обоих ждали не менее важные дела.

Прикрыв глаза, Гроссе прислонился к прямой жесткой спинке кресла, сохранявшей вертикальное положение его позвоночника. Несколько минут полной физической, умственной и эмоциональной релаксации заменят ему ночной отдых. То был даже не сон, а кратковременное погружение в транс с помощью медитации, практикуемой им уже многие годы.

...Оживленные голоса и шаги в коридоре возвестили об окончании рабочего дня. Хозяин клиники открыл глаза. Солнце, будто гигантский комар, налившийся человеческой кровью, лишь ненамного успело приблизиться к горизонту, но он уже снова был бодр и полон энергии. Пробудили его от короткого забытья не столько шумы за дверью, сколько тревожные мысли. Пальцы нервно забегали вдоль края стола, будто ощупывая его. Замерли на миг. Хищно метнулись к селектору, вонзившись в одну из черных клавиш.

- Ну? – нетерпеливо оборвал он ответивший ему голос. – Что скажете на этот раз? Опять ничего!?! Вы спятили!.. Что?... Но клиент не может ждать. Не имеет такой возможности. И я тоже. Вам это отлично известно... Меня не интересует, где и как вы его достанете. Я плачу вам за работу, а не за отговорки. – Выругавшись, Гросс прервал разговор.

Стремительно покидая кабинет, он едва не налетел на высокую тощую брюнетку – старшую медсестру клиники, которая попыталась его удержать.

- Оставь меня, Клара. Не до тебя, – раздраженно отмахнулся он и, пройдя мимо, направился к выходу.

Холл первого этажа, облицованный армянским вулканическим туфом пастельно-лиловых тонов и декорированный редкостными растениями и скульптурой, мало походил на больничное помещение. У дверей толпился дневной персонал клиники. Спускаясь по широким мраморным ступеням, Гроссе бросил хмурый взгляд на пеструю группу людей – без медицинских халатов и колпаков они представлялись ему частью уличной толпы. Завидев шефа, сотрудники с почтительной поспешностью расступались. Казалось, не успей они сделать это, он пройдет сквозь них, как нож сквозь масло.

--">