Сергей Николаевич Синякин - Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

— И вас никто не встречает? — удивленно спросил врач. Он прекрасно помнил о неудавшемся покушении на ее ребенка. Весь роддом только и говорил об этом. Такого на памяти доктора Гершуни еще не случалось. — Даже полиция?

Нет, женщины все-таки безнадежно глупы. Ее ребенка пытались не то убить, не то украсть, а она уходит из роддома в одиночку, даже частную охрану не додумалась заказать. Интересно, почему ее не встречает муж? Может быть, у нее нет мужа? Тем более странно — у такой интересной женщины нет мужчины, который бы встретил ее при выписке.

— Зачем? — сказала женщина, прижимая к себе завернутое в одеяльце тельце ребенка. — Полицейские говорили о каком-то покушении, но поверьте, у меня никогда не было врагов. Я в Израиле недавно. Вы мне не поможете? Я заказала такси.

На ее месте доктор Гершуни тоже поспешил бы убраться из клиники.

На женщине краснела куртка с капюшоном, половину лица занимали солнцезащитные очки. «Это она от журналистов маскируется, — понял доктор. — Все-таки ее вся эта шумиха беспокоит, она только притворяется, что ее ничего не волнует».

— Не знаю, — с сомнением сказал он. — На вашем месте я бы все-таки поостерегся. Неизвестные враги еще хуже. Ведь вас или вашего ребенка пытались убить!

— Убить? — женщина печально засмеялась. — За что? Это была случайность или какая-то ошибка. Не думаю, чтобы бандитам была нужна я или мой сын.

Ну что с нее возьмешь!

— Хорошо, хорошо, — поднял обе руки доктор Гершуни. — Поступайте, как знаете. Вы взрослый человек и имеете на то полное право. Я просто хотел дать вам совет, но вижу, что вы в моих советах совсем не нуждаетесь.

Тем не менее он проводил ее до выхода и открыл двери, когда она, прижав к себе конверт с ребенком, выходила наружу.

— До свидания, — вежливо сказал он.

Женщина попрощалась с ним, направляясь к стоящему на обочине автомобилю.

У забора клиники засверкали жадные огоньки фотовспышек. Газетные гиены дождались своего часа. Доктор Гершуни смотрел женщине вслед, не заботясь о том, что его фотографии тоже могут попасть в газеты. У Эллен Гриц были стройные ноги и слишком большая грудь. Чересчур большая. Она бросалась в глаза. И все-таки в этой женщине что-то было. Доктор Гершуни не считал себя особым ловеласом, но он чувствовал, что Эллен Гриц чем-то его зацепила, разбудило в нем мужской интерес. Он смотрел ей вслед, поэтому не сразу заметил выехавшую из-за поворота машину. Стекла у машины оказались тонированными, они не давали возможности рассмотреть, кто находится за рулем.

Выехавшая машина казалась бездушным механизмом. Она устремилась на женщину с ребенком.

— Нет! — крикнула Эллен Гриц, прижимая к себе ребенка. — Нет!

Журналисты завопили, разбегаясь от забора клиники.

Машина взревела мотором, стремительно набрала вход, забирая в сторону, и на полной скорости врезалась в стену, окружавшую роддом. От бетона в стороны полетели стремительные искры. Раздался тупой удар, машина перевернулась. Взвыл клаксон.

Женщина с ребенком бросилась к входу в больницу.

— Вы видите? — сказал доктор Гершуни. — Вы видите? На вас идет настоящая охота. Пойдемте, я позвоню в полицию.

— А как же они? — спросила женщина, глядя на перевернувшийся автомобиль, вокруг которого на асфальте медленно расползалась темная лужа резко пахнущего бензина.

Частые вспышки «молний» у забора высветляли двор. Журналисты работали.

— Вы еще думаете о них? — удивился доктор Гершуни. — Радуйтесь, что они не справились с управлением, в противном случае на асфальте сейчас лежали бы вы. Вместе с ребенком.

Полиция прибыла быстро. Наверное, их машина стояла где-то поблизости.

Полный полицейский в светлой рубахе с темными потными пятнами под мышками, подошел к перевернувшейся машине, подергал дверцу. Дверцу заклинило, и она не поддавалась.

Полицейский отошел к товарищу, задумчиво и опасливо разглядывая перевернувшуюся машину.

— Здесь нужен ломик, — сказал второй полицейский.

— Оставь свои советские замашки, — проворчал полный полицейский. — Сейчас подъедут из службы спасения. Видел, как разлился бензин? Достаточно шальной искры, и все… — он не договорил, потому что именно в этот момент где-то в электронных схемах машины проскочила та самая искра и по бензиновой луже побежала голубовато-оранжевая волна пламени.

Звук сигнала оборвался.