Кейт Лаумер - Назначение в никуда

будто я сказал что-то разумное.

– Скажу вам вот что, Кэрлон, – заявил он. – Чтобы доказать нашу добрую волю, мы отменим три сотни вступительного взноса.

– Просто убирайтесь с моей дороги, – сказал я и попытался пройти мимо них.

– Подожди минутку, старик, – прорычал Джекези. – Морды вроде твоей с мистером Рината так не разговаривают.

– Легче, Джекези, – мягко сказал Рината. – Мистер Кэрлон слишком разумен, чтобы лезть на рожон.

Я уловил направление, в котором он мельком бросил взгляд, и увидел машину, разгружавшуюся посреди улицы. Два человека склонились у переднего крыла, согнув руки.

– Со временем вы двинетесь с места, Кэрлон, – сказал Рината, показывая мне несколько зубов, которые нуждались в обработке. – Парни, что ходят сами по себе, не имеют шансов в наши дни. Слишком острая конкуренция. – Он взял несколько бумаг из внутреннего кармана и вручил мне. – Подпиши их, дружище. Это самое умное, что ты сможешь сделать.

Я взял бумаги, порвал пополам и выбросил.

– Еще что-нибудь, или вы, наконец, смотаетесь? – спросил я.

– Его лицо стало отвратительным, но он вытянул руку, чтобы удержать Джекези сзади.

– Это очень плохо, Кэрлон. Слишком плохо. Рината вынул свой платочек из наружного кармана, взмахнул им. Я быстро отступил мимо него и левым боковым достал Джекези прежде, чем его рука получила время окончить свой разворот от бедра. Дубинка вылетела, Джекези сделал пару шагов назад, сохраняя равновесие, и шумно перевалился через боковой парапет.

Я сгреб Ринату, и выдавил из его одежды маленький автомат. Он нагнулся за оружием и вошел в соприкосновение с носком моего ботинка.

Он шлепнулся на спину, выплевывая кровь и мяукая, как мокрый котенок. Двое из группы поддержки, сзади, перешли на бег. Я схватил оружие и попросил Ринату дать им отбой, но сверкнул выстрел, кашлянул глушитель, и пуля прорезала воздух у моего правого уха. Я дважды выстрелил с бедра. Человек затормозил и упал: другой шлепнулся с доски. Я схватил Ринату за воротник и потащил его, поднимая на ноги.

– Чуть ближе – и ты мертв, – заявил я.

Он пнул меня и попытался укусить мою руку, но тут же проорал приказ.

– Вшивый фраер уделал Джимми, – вернулось эхо. Рината заорал снова, и один из охранников медленно поднимаясь на ноги.

– Джимми тоже, – сказал я.

Рината произнес слово. Человек, стоявший на ногах, попытался поднять партнера, не смог этого сделать, приладился и, ухватив пару пригоршней пиджака, потащил его. Через минуту-другую я услышал, как завелась машина и стремительно исчезла в тумане. – О'кей, дай-ка мне вздохнуть, – сказал Рината.

– Конечно, – сказал я, отталкивая его, и сильно ударил в желудок; когда тот согнулся, солидно добавил по позвоночнику.

Оставив его на настиле пирса, я вышел и поднялся. Я использовал свой старый нож, чтобы перерезать пеньковый канат лодки, и через две минуты ее нос был нацелен на канал в направлении глубокой воды. Я наблюдал, как огни залива скользили в тумане, который скрывал заразу и нищету, оставляя все-таки магию ночной гавани. И запах разложения; его ничем было не перекрыть.

Я шел на запад часов пять, затем выключил двигатель и сел на палубу, наблюдая за звездами почти час, прислушиваясь к звукам моторов, но за мной никто не охотился.

Я опустил якорь и лег, завернувшись в одеяло.

Низко над водой стоял туман, когда перед рассветом я развернулся. Мои плечи болели, и это вместе с ощущением липкого влажного тумана на моем лице на минуту почти напомнило мне что-то: отблески света на стали и трепетавший на ветру вымпел; ощущение огромного коня подо мной, что было довольно странно, поскольку я ни разу в своей жизни не садился на лошадь.

Лодка мертво покоилась на неподвижном, плоском море, и даже сквозь туман солнце уже отдавало ему какое-то тепло. Казалось, это будет еще один из тех длинных голубых дней в заливе, когда море и небо пусты вплоть до далекого горизонта. Отсюда Джекези и его босс Рината казались чем-то, выпадающим из остальной жизни. Я подошел к камбузу поджарить себе яичницу с ветчиной, но заметил забавную вещь: крохотные кусочки грибообразного вещества, растущие на махогоновой обшивке и медном поручне. Я скинул их за борт и провел полчаса со шваброй и за полировкой медных деталей, слушая огромную, как мир, тишину. Под конец я поднял люк и осмотрел моторы сверху донизу, завернув крышки --">