Пол Уильям Андерсон - День их возвращения. Враждебные звезды

проходит воздух через нос, язык деревенеет. Он потянулся за флягой. Заполненная водой малого ручья, она отдавала железом.

- Ах… - начал он. И тут появились имперцы.

Они появились неожиданно, как порыв ветра. Частью сознания он понимал, почему так получилось. Сумерки и кустарник скрыли их от его взгляда до поры до времени. Но почему его спутники не увидели их раньше? Ведь члены его отряда растянулись километра на три по обеим сторонам ущелья. Да, их подготовка оставляет желать лучшего.

Так или иначе, события уже захватили его. Он не знал, что охватило его, страх, гнев или безумие, да у него и не было времени на рассуждения. Он лишь заметил с долей изумления, что не было ни героической радости, ни суровой решительности. Тело его повиновалось рефлексам, а что-то другое завывало: "Как я попал в эту передрягу? Как мне выбраться отсюда?" Он уже был на ногах. Ивар издал охотничий клич паучьего волка и, услышав отклик, рванулся вперед. Накинув на голову капюшон куртки, а на лицо натянув ночную маску, он рванул с земли ружье и выпрыгнул из своего укрытия.

Все чувства были предельно обострены. Он видел каждый изгиб травинки огненного крова, по которому бежал, чувствовал, как он прогибается под ботинками и пружинит. Поймал последнее тепло, излучаемое гигантской скалой, испил прелесть кедра, испробовал крепость дуба, мог бы пересчитать лепестки расмика, распростертые над ним, или измерить скорость, с которой оперение крова вставало, согнутое собирающимся холодом. Но все это было на краю подсознательного, как игра внутренних мышц, нервов, крови, легких, пульса - все его существо было нацелено на врагов.

Это были люди, отряд моряков, пеший за исключением водителя полевого орудия. Оно гудело на гравследе метрах в двух над дорогой. Хотя люди были одеты в шлемы, они не придерживались четкого строя, скорее шли, а не маршировали, не ожидая неприятностей, как при обычном патрулировании. Большинство из них соединили свои наплечные мешки с боеприпасами с обогревательными нитями своих мешковатых зеленых комбинезонов.

Все это Ивару сообщил инфраскоп на его рукаве. Глаза же его говорили о товарищах, которые поднялись из кустов и прыгали вниз по склону, в масках и с оружием, как и он. Уши его ловили молодые голоса, военные команды и бессловесные шумы. Раздались выстрелы, аэнеанцы сразу вдвое уменьшили число своих противников, благодаря внезапности атаки и воле к победе.

Да, у них не было энергетического оружия, но град пуль заменял артиллерийский заряд. Ивар увидел, как водитель начал разворачивать орудие и свалился с него, сбитый чьим-то выстрелом. "А-а, получили!" - он сам стрелял на бегу, низко пригнувшись и бросаясь из стороны в сторону. Цель у них была одна - разбить этот отряд и вывезти то, что от него останется куда-нибудь в пустынную местность. Чтобы он просто бесследно исчез.

Пушка опустилась. "Поздно! - ликовал Ивар, - Это вам уже не поможет". Моряки, бросившиеся под обстрелом на землю, поднимались и оглядывались в поисках своего главного оружия. Впрочем, поднимались не все. Многие остались лежать - раненные, покалеченные, убитые. Кто смог, устремился к укрытию. Сверкали и гремели залпы бластеров, ревели пулеметы. Аэнеанец, находившийся ближе всех к Ивару, задрожал, упал и покатился, остановился и закричал. Кричал и кричал. Кровь его на фоне травы была отчаянно яркой, и до невозможности широко разлитой.

Новый моряк взялся за прицел орудия. Через реку полетела молния, мерцая голубоватой белизной расплавленного металла. Прогремел гром. Там, где прошел смертоносный луч, не было больше ни деревьев, ни кустов, ни воинов. Над пеплом курился дым.

Ивар упал, ослепленный и оглушенный. Он вцепился в почву, ему казалось, что планета пытается сбросить его в своем бешенном вращении.

Через несколько мгновений наваждение прошло. Голова все еще кружилась, перед глазами мелькали световые вспышки, но он мог слышать, видеть, даже, отчасти, думать.

Он оказался за каким-то кустом, колючки которого разорвали правый рукав куртки и ободрали ему руку; все остальное было цело. Но рядом с ним лежал чей-то труп, с вывалившимися наружу внутренностями. Из-за маски на лице было неясно, кто из его друзей это был. Как это ужасно, как бессмысленно вскрывать внутренности, не показывая лица.

Ивар напрягся, всматриваясь во мглу. Браг все еще не переправил свое полевое орудие на этот берег реки. Вместо него --">