Сергей Барк - Второй урок. Сидерис [СИ]

относительной безопасности, и никто теперь не попытается отобрать ее жалкие крохи свободы насильно выдав замуж, как уже однажды пытался поступить отец.

Кир бросил спортивную сумку на свободную кровать.

— Не очень рад соседу? — спросил Раймах, видимо все же расслышав, что-то в интонации нового соседа.

— А? — отвлекся Кир от своих мыслей. — Нет, конечно. Все отлично, — ответил он, развернувшись лицом к парню.

— Надеюсь, уживемся, — и с этими словами Раймах протянул Киру руку.

Тот ответил на рукопожатие с опозданием, не ожидав такого дружеского жеста от наследного принца Косбейра и другого претендента на трон Императора.

В прошлом году все семь кандидатов учились вместе, разбившись на пары, но Раймах держался особняком, хоть и никогда не выказывал презрения к происхождению Кира, как некоторые. Но и в друзья не спешил записываться.

Из коротких разговоров с Раймахом Кир знал, что он всерьез настроен стать во главе Империи, полагая, что это его святой долг и прямая обязанность. Он был одним из лучших учеников в Прайме и прилагал все усилия, чтобы достичь цели. Пожалуй, Кир ни разу не видел, чтобы тот попусту тратил время, валяя дурака и бездельничая, все чаще замечая его в библиотеке или спортзале.

— Буду рад, — вежливо ответил Кир, пожимая руку Раймаху. Его новый сосед смотрел прямо, не отводя взгляд.

«Может, действительно, уживемся», — подумал про себя Кир.

* * *

Занятия начинались на следующий день.

После завтрака Кир спустился в аудиторию, указанную в электронном расписании. Как только он переступил порог помещения, повисла тишина, словно разом отключили колонки.

Застыв у входа, Кир огляделся.

Все ребята уставились на него, не произнося ни слова. На их лицах Кир мог с легкостью заметить самые разные эмоции и чувства: кто-то смотрел недоверчиво, будто подозревая его в преступлении, кто-то осуждающе, может быть за то, что правду о том, кто они, скрывали целый год, многие блестели презрительно суженными глазами, в которых без труда читалось — «да, как ты посмел, выродок!»

Вдохнув поглубже, Кир сделал над собой усилие, решив во чтобы не стало выдержать их взгляды, и твердо ступая вперед, подошел к первой лестнице, уводящей вверх, в этажи кресел амфитеатра. Тут же ребята, сидевшие с краю, придвинулись к первым сидениям, отрезая целый ряд и не давая ему сесть.

Кир медленно поднимался выше, глядя на придурков сверху вниз, пока те вызывающе пялились в ответ, только и ожидая ответной реакции. Но Кир был не дурак и отлично видел их расчет.

«Разбежались», — подумал он про себя. Спровоцировать драку в академии было чревато и делать глупости на горячую голову в первый учебный день Кир не собирался.

Сердце Кира глухо билось, наполняясь негодованием и отчуждением. Ещё бы, как он мог забыть, что все они считали себя повелителями этого мира, где Кир, благодаря нелепой случайности, был рожден и имел право существовать, не спрашивая их разрешения. Тупые богачи!

В середине третьего ряда он увидел Раймаха; казалось, тот был растерян и удивлен происходящим не меньше, чем он.

Ещё более ошарашенный взгляд он встретил двумя рядами выше, откуда своими небесно-голубыми глазами недоуменно смотрела Санара. Она было раскрыла рот, чтобы что-то сказать, но Кир еле заметно дернул головой в сторону, словно говоря — нет, отвернулся и быстрее поднялся выше.

Ему пришлось сесть одному на верхнем, обычно пустующем ряду.

Едва он занял место, как разговор в аудитории потек, будто ничего не случилось. Никто больше не смотрел в его сторону, откровенно игнорируя присутствие фризийца. Санара продолжала непонимающе оглядываться вокруг; ее светлый хвостик забавно дергался из стороны в сторону, горя возмущением не меньше, чем хозяйка. Гвиник с Джулианом, кандидаты на трон с которыми Кир раньше неплохо общался, сидели молча, ниже, в начале правого крыла.

И тут Кир поймал взгляд, адресованный ему лично, только ему и никому другому.

Зеленые кошачьи глаза поймали его, словно мышку, и Кир кожей почувствовал злобную радость от предвкушения игры.

Азул! Ну конечно! Самый ненавистный соперник Кира. Несмотря на то, что единственным препятствием между ними должно было стать соревнование за Империю, тот его открыто презирал за происхождение и не гнушался открыто это демонстрировать. Впрочем, в этом году у него появилось множество единомышленников.

Теперь все --">