Гарри Гаррисон - Возвращение Стальной Крысы

считался абсолютно надежным, случаи сбоя в его работе прежде ни разу не фиксировались…

– Все когда-нибудь случается в первый раз! – Мне пришлось кричать, чтобы быть услышанным в громовых раскатах дикторского голоса и соответствующем музыкальном сопровождении. – Кто-нибудь догадается прекратить этот проклятый фильм ужасов? Хватит, я сказал!

Музыка оборвалась на середине оглушительной барабанной дроби. Погасла голограмма, снова зажглись лампы. Повернувшись, я ткнул пальцем в съежившихся переговорщиков:

– А сейчас прямо к делу, и без этих ваших спецэффектов. Итак, у вас взбесился компьютер и уконтрапупил кучу народу. И этот ваш «Марк две тысячи пятисотый» в день контролирует сотни полетов, выполняет тысячи сложных операций и десятки тысяч менее сложных. Другими словами, он далеко не дурак. И если он на самом деле рехнулся, ему, естественно, не хочется никого к себе подпускать. Эти четверо, которые погибли, они пытались вырубить машинку?

Все просители разом мрачно кивнули. Я тоже кивнул.

– Так я и думал. Вы хотя бы эвакуировали со спутника людей?

Они замотали головами и помрачнели еще пуще.

– Да не подпускает он! «Марк две тысячи пятисотый». Задраил наглухо все люки, мы даже близко не можем подойти. На спутнике осталось взаперти больше трехсот пассажиров. Ди Гриз, вы должны спасти им жизнь, она в ваших руках!

– Как бы не так, она пока еще в ваших руках. Потому-то вы и заявились сюда, потому-то и трусите. Аж вспотели – и я догадываюсь, в чем причина. Вы представляете владельцев корпорации, я прав?

В ответ – неохотные кивки.

– А еще вы представляете компанию, которая застраховала этот спутник?

Новые кивки, на сей раз торопливые.

– То есть вас привели сюда интересы не только гуманитарного свойства, но и сугубо финансовые?

Головы опустились так низко, что уперлись подбородком в грудь, и комнату затопила волна меркантильного отчаяния. Я торжествующе улыбнулся и воздел над головой кулаки:

– Господа, не падайте духом. Джим ди Гриз уже спешит на выручку. Он вырубит сдуревший компьютер и вернет его пленникам свободу. – Дождавшись, когда утихнут аплодисменты и крики радости, я пошел в атаку: – Но ваш покорный слуга, как и вы сами, не только добрый самаритянин, он еще и бизнесмен. Цена моей работы вполне разумна и скромна, на самом деле эта сумма даже мизерна – каких-то два миллиона кредитов…

Теперь нужно отвернуться и зажечь сигару, и пусть мучительные стоны вволю поотражаются эхом от металлических стен. Ну вот, пора выдохнуть дорогостоящий дым и воздеть руку, требуя тишины.

– Стыдно, господа! – упрекнул я. – Эти деньги вернутся к вам за несколько дней работы станции. Но они могут и не вернуться, если родственники жертв решат подать в суд на тех, кто позволил компьютеру сойти с катушек и погубить столько ни в чем не повинных людей.

Короткая пауза – надо переждать вопли отчаяния.

– В этом случае придется выложить миллиарды. У вас ровно шестьдесят секунд. Порядок выплаты гонорара таков: миллион авансом, миллион – когда я принесу вам на блюде главный предохранитель вашего психа. Пятьдесят пять секунд.

– И как же вы собираетесь это сделать? – спросил кто-то.

– Вот расплатитесь, тогда и расскажу. Компьютер с барахлящими контурами – сущий пустяк для того, кто спасал Вселенную. Причем дважды спасал.

Это значит, что я не имел ни малейшего представления о том, как надо действовать. Но это уже моя профессиональная проблема. А проблема явившихся ко мне просителей – зашибать бешеные деньги. Которые я буду из них вытягивать.

– Тридцать одна секунда.

– Сущий грабеж, но мы согласны. У нас просто выбора нет.

Вот уж точно, выбора у них не было. Как только аванс лег на мой банковский счет, я выпроводил посетителей и углубился в технические отчеты. Дельце мне предстояло непростое, если не сказать безнадежное. Ерунда, справимся! Не бывает совершенно тупиковых ситуаций, особенно для Крысы из Нержавеющей Стали!

Однако и через три недели, проведенные на борту шаттла, который кружил по орбите душевнобольного спутника, я все еще не имел спасительного решения. Не было помощи и от капитана посудины.

– Ты будешь пятым, – зловеще каркал он. – Или изжаришься, или всмятку расшибешься. Впустить-то тебя наш шизик впустит, точно муху в тенета, а вот потом…

– Что будет потом, это уже моя --">