Вадим Александрович Чернобров - Герои не нашего времени

конечно, они, мои бывшие современники, все основные события истории видели, но одно дело — подглядывать незаметно из летательных аппаратов, совсем другое — когда всю эту „историю“ своими руками чувствуешь… Обзавелся семьей, вышел на пенсию, так незаметно и жизнь к концу подошла. Здоровья уже никакого, так что до того момента, когда создадут первые Машины времени, я не доживу. (И не возражай, я это точно знаю!..) Надежда была только на поисковые группы из Будущего, теперь найти меня проще, чем раньше. Единственное, чем я могу „подсластить себе пилюлю“, — оставлю им, бывшим-будущим современникам, информацию. Я же знаю, какая именно информация о Прошлом ценится в Будущем. Рано или поздно они получат от меня эту „посылку“, пусть не поминают лихом и считают меня разведчиком…»

…Он ушел из жизни через год после этого разговора. Умер за два века до собственного рождения…

Остались его вдова, ученики, его «посылка» и его личные тайны. Поначалу я предполагал, что, говоря о «посылке», он имел в виду именно своих немногочисленных, но верных учеников. Именно так он их и называл, хотя сам никогда не был учителем. Просто знакомился с соседскими мальчишками и девчонками, учил их рисовать, писать стихи и прозу, говорил с ними о непреходящих ценностях. Учил жить благородно. Ученики уж сами взрослые дяди и тети, но периодически слали Евгению Иосифовичу письма-отчеты. Таких откровенных писем не пишут ни родителям, ни супругам, ни друзьям. Ему писали! «Учитель» на каждое из них писал нужные советы и оперативно отсылал ответы в письмах размером с приличную бандероль. Да, таким верным ученикам можно было доверить свою тайну, и они донесли бы нужную устную либо письменную информацию через детей и детей своих детей! Но… я обзвонил всех, осторожно интересуясь поручениями Учителя. Бесполезно! Никто даже не догадывался о великой одиссее, казалось бы, столь знакомого человека… Еще через полгода, как мне кажется, я узнал разгадку. В конце своей жизни Евгений Иосифович создал практически на общественных началах прекраснейший краеведческий музей. Поглазеть на диковинку приезжали даже из-за рубежа, особенным успехом пользовались им самим воссозданные украшения, оружие, бытовые предметы старины. Лично меня заинтересовала его «Лента времени» огромной длины изображение всех основных исторических событий одновременно по всей Земле от каменного века до… XXI века включительно! Правда, грядущие события изображены несколько расплывчато: то ли автор подзабыл историю этого века, то ли не хотел допускать лишней и опасной утечки информации. Но самый главный сюрприз, как выяснилось, был не в открытых фондах музея, а в его мастерской. Тысячи, миллионы вырезок из журналов и газет, иллюстрации, документы, письма — все, что как нельзя лучше характеризует нашу эпоху с 1940- го по 1991 год (есть и более ранние реликвии). Не сомневаюсь, что, попади это «полное собрание века» в Будущее, из него бы узнали о нас сегодняшних не меньше, чем из фондов «Ленинки», а кое в чем и больше. В отличие от государственных архивариусов Евгений Иосифович старался подбирать не официально-помпезную информацию, а ту, что максимально была приближена к действительности. Классифицированная по самым невероятным подборкам (от «Любви» до «Борьбы с генетиками»), она и есть сама жизнь со всеми ее красивыми и неприглядными сторонами. Зная разделы этого величайшего собрания, могу с некоторой долей уверенности утверждать, что в Будущем изучение нашего искусства ставят (будут ставить) выше расследования военных баталий и преступлений, а тему любви, экологии, освоения космоса, сегодняшних «нетрадиционных» наук — интереснее заунывных официальных отчетов и репортажей. Если это «полное собрание» и есть пресловутая «посылка», то судьба ее не может не вызывать опасений. Еще при жизни владельца музей дважды подвергался опустошительным налетам современных варваров. Евгений Иосифович относился к этому философски снисходительно (как взрослые прощают неразумность младенцев) и каждый раз начинал с нуля. Вырезки, к счастью, не пострадали (для воров они имеют нулевую ценность), однако оставлять в музее их было уже опасно. Для перевозки в надежное (смею надеяться) место газетных вырезок понадобилось… несколько рейсов грузовика!.. Теперь, оглядываясь назад, можно ли найти хоть какие-нибудь доказательства написанному выше? Вероятнее всего, странный с виду директор музея никому больше не --">