Станислав Соловьев (Stas Solovei) - Цвет сплочения - История террориста

неверное пламя свечи.

Когда очередь дошла до него, Толле махнул рукой и Саасми приблизился. Вблизи проповедник уже не казался таким величественным - его кожа была потрескавшейся, а в уголках воспаленных глаз скопились кусочки гноя. Пахло от него неясно и тревожно.

- Мой дорогой Саасми, мой юный брат, ты должен выполнить ответственное задание на благо нашего общего дела. Ты готов пожертвовать собой во имя Нового Сплочения?

Вопрос был риторический. Конечно же, он был готов. Саасми утвердительно затряс головой.

- Завтра тот день, который мы так долго ждали. Ты будешь в Старом Колледже...

- Да, наставник, я получу грамоту об окончании...

- Не перебивай, я знаю, - ласково пресек его объяснения Толле. - На выпускном вечере будет присутствовать Суусименг Оолсе. Ты знаешь, кто это?

- Да, наставник, это президент нашего городского правления - предатель и лицемер, продавшийся иноземцам.

- Хорошо, хорошо... - быстрый и верный ответ понравился проповеднику. - Ты возьмешь вот это, - Толле бережно вытащил из-за пазухи что-то тяжелое и передал его Саасми. Современный автоматический пистолет, стреляющий электрическими зарядами. На дальней дистанции толку от него никакого, но в ближнем бою он незаменим. По маркировке Саасми определил - он не зря же посещал уже который месяц военно-патриотический клуб, что финансировался одной ветеранской организацией, - пистолет производства КАЗ-САТТ. Единственное государство, что борется вместе с революционными движениями по всему свету против экспансии Центральных Сообществ и КАНАХАД. По слухам, такое оружие контрабандой передавали патриоты Беллека своим собратьям по борьбе - патриотам Суувара. В обход коварных конвенций Наблюдательного Совета.

- Ты должен убить предателя и очистить от его скверны нашу землю, - Толле внимательно посмотрел на юношу. - Ты готов это сделать?

- Да, наставник! - сердце у Саасми колотилось так, что готово было выскочить из груди. В это мгновение он был готов убить кого угодно, лишь бы наставник гордился им и называл его "мой юный брат".

- Ты знаешь, что рискуешь жизнью? - он вопросительно посмотрел на юношу и почему-то моргнул. - Тебя могут схватить предатели и бросить в тюрьму. Предатели тебя могут убить...

- Я это знаю, наставник, я готов, - глаза Саасми горели. Он сжимал пистолет и был готов отдать свою жизнь ради qbrncn дела. Тюрьмы и стражники ему были нипочем.

- Ты истинный воин армии Суувареннена, я горжусь тобой, юный Саасми. Да пребудет с тобой дух Святого Избавителя! Толле был доволен, иного он не ожидал. Проповедник поцеловал юношу в лоб.

- Тысячи лет Богоявленному Избавителю! - Саасми от волнения прослезился. Конечно, не подобает воину Нового Сплочения, плакать как женщине, но это искренние чувства, и он не может скрывать их от своих друзей и братьев - как какой-нибудь лживый перерожденец-предатель.

Они выходили по одному. Несколько дней назад, в соседнем городе, Суусинсете, в результате облавы арестовали девять людей Нового Сплочения. Стража нашла у них оружие, их бросили в тюрьму по решению городской судебной палаты, в которой верховодят предатели. Поэтому их наставник требовал усилить дисциплину и бдительность - погубив себя понапрасну, ты только играешь на руку предателям и замедляешь приход Последних Дней... На улице было темно и удивительно прохладно - это в шестой день Мерем-иладана - второго сезона года, времени летнего равновесия. Только что прошел летний дождик, жара ненадолго спала, и было приятно идти по свежему воздуху, вдыхать полной грудью запахи ночных цветов. Где-то печально играла ло-анни - флейта из гигантского камыша, раздавался женский смех, но Саасми одернул себя - теперь все это ему незачем. Дождь, музыка, цветы, женский смех... Завтра он, наверное, отдаст жизнь за Избавителя, и это прекрасно, это прекраснее всех радостей жизни! Лицо Избавителя прекраснее любого женского лица!.. Он усмехнулся, но стражник из вечернего патруля не увидел его улыбки фонарь освещал лишь одну сторону улицы. В квартале Верем все знали друг друга в лицо, и то, что Сууберен Саасми возвращается так поздно домой, ничего странного не означало. Мало ли, может, завтрашний выпускник колледжа засиделся на мальчишнике. Или он встречался со своей девушкой, кто знает. Стражник кивнул Саасми и пожелал хорошей грамоты на выпускном вечере - как и все жители квартала, он знал о предстоящем событии. Юноша сухо поблагодарил - он не знал этого стражника. Кажется, какой-то --">