Робeрт Шекли - Билет на планету Транай

– Как думаешь, это, случайно, не мииг? – спросил Грегор Арнольда.

– Конечно же я мииг, – подтвердил зверек. – А вы, господа, из Межпланетной очистительной службы «Асс»?

– Совершенно верно, – ответил Грегор.

– Отлично! Значит, вы прилетели, чтобы расправиться с сарканцами!

– Не совсем так, – возразил Арнольд.

– Вы хотите сказать, что не получили нашего письма? Ведь я же знал, что его нужно было отправить Галактической экспресс-службой… Но тогда почему вы здесь?

– Гм… я немного смущен, – признался Грегор. – Мы не знали, что вы, мииги, говорите по-английски.

– Не все, конечно. Но я, например, закончил Корнеллский университет.

– Послушайте, – сказал Грегор, – дело в том, что несколько дней назад к нам пришел сарканец и заплатил за то, чтобы мы очистили планету от паразитов.

– Паразитов? И кого же он здесь назвал паразитами?

– Вас, – сообщил Арнольд.

– Меня? Нас? Паразитами? Сарканец нас так назвал? Да, у нас есть кое-какие разногласия, но такое переходит всяческие границы! И он заплатил, чтобы вы нас убили? И вы взяли его деньги?

– Если честно, – пробормотал Арнольд, – то мы представляли себе миигов более… примитивными. Обыкновенными вредителями, если вы знаете, о ком идет речь.

– Какая нелепица! – воскликнул мииг. – Это они паразиты и вредители! А мы – цивилизованные существа!

– А я в этом не совсем уверен, – заявил Грегор. – Зачем вы в таком случае портите кочаны сауники?

– На вашем месте я бы не стал невежественно судить о религиозных обрядах иноземцев.

– Что может быть религиозного в потрошении кочанов? – фыркнул Арнольд.

– Суть не в самом действии, – пояснил мииг, – а в неразрывно связанном с ним смысле. С тех пор как мииг Гх’тан, которого мы называем Великий Кошак, открыл, что простой акт раздирания кочана вызывает необыкновенное просветление сознания, мы, его последователи, ежегодно совершаем этот ритуал.

– Но ведь вы портите урожай сарканцев, – резонно заметил Грегор. – Почему бы вам не выращивать для ритуала свою саунику?

– Сарканцы, исповедуя свою дурацкую религию, не позволяют нам выращивать саунику. Разумеется, мы предпочли бы рвать свои кочаны. Кто на нашем месте пожелал бы иного?

– Сарканец про это ничего не говорил, – сказал Арнольд.

– Теперь дело представляется в ином свете.

– Но не меняет того факта, что у нас с сарканцами заключен контракт.

– Контракт на убийство!

– Я понимаю ваши чувства и весьма вам симпатизирую, – сказал Арнольд. – Но, видите ли, если мы нарушим контракт, то наша фирма обанкротится. А это, знаете ли, тоже нечто вроде смерти.

– А если мы, мииги, предложим вам новый контракт?

– Но первыми его с нами заключили сарканцы, – возразил Грегор. – И ваш контракт не будет иметь юридической силы.

– Любой суд миигов признает его абсолютно законным, – сказал мииг. – В основу юриспруденции миигов положен тот принцип, что любой контракт с сарканцем никого ни к чему не обязывает.

– Нам с партнером необходимо подумать, – заявил Арнольд. – Мы оказались в весьма щекотливой ситуации.

– Я ценю ваш поступок и предоставляю вам возможность все обдумать, – сказал мииг. – Не забывайте, что сарканцы заслуживают смерти и в случае согласия вы не только заработаете внушительную сумму, но и обретете вечную благодарность расы разумных и, как мне кажется, симпатичных котов.

– Давай лучше отсюда смотаемся, – предложил Грегор, едва мииг ушел. – Такой бизнес мне не по душе.

– Но мы не можем просто так взять и улететь, – возразил Арнольд. – Неисполнение контракта – штука серьезная. Так что придется нам уничтожить или одну расу, или другую.

– Только не я!

– Ты, кажется, не понимаешь, в какой опасной – юридически опасной – ситуации мы оказались, – начал втолковывать Арнольд. – Если мы не прихлопнем миигов, что обязались сделать по контракту, то любой суд нас по стенке размажет. Но если мы уничтожим сарканцев, то, по крайней мере, сможем прикинуться, будто попросту ошиблись.

– Тут возникают моральные сложности. А я их терпеть не могу.

– Сложности только начинаются, – произнес сзади чей-то голос.

Арнольд подскочил, словно уселся на оголенный провод под напряжением. Грегор напряженно застыл.

– Я здесь, – добавил тот же голос.