Сергей Александрович Снегов - Остров, не отмеченный на карте

как он и предсказывал, — повалилась на пол. Доктор Сток кинулся к ней, пытался её поднять и почувствовал, как под его рукой ещё тёплое тело, всего мгновение назад крепкое и упругое, превращается в подобие бесформенного теста. Так и должно было происходить, когда в человека ударяет резонансный импульс большой мощности: всё соответствовало расчётам, какие доктор Сток сам производил.

— Доктора, скорей доктора! — кричал Джон Паолини. — Я не перенесу этого ужаса, я не перенесу! Хирон, что-нибудь сделайте, что-нибудь!

Доктор Сток поднялся с колен и медленно оглядел лабораторию. Посреди неё стоял неподвижно двухголовый исполин и невозмутимо ждал указаний и приказов. На полу лежала мёртвая Агнесса Коростошевская, её лицо расплывалось и чернело. Взволнованный толстый директор острова что-то выкрикивал, брызгая слюной и размахивая руками, кисти которых были похожи на распахнутые веера. Рядом величественно возвышался молчаливый Хирон Спадавеккия — статуя, неведомо как дошедшая из древности в наши дни. А позади, хватаясь за пульт руками, корчился и стонал от боли Арчибальд Боймер — профессор экспериментальной астрологии, соглядатай администрации и тайный похититель душ. И хотя доктор Сток никогда не верил в реальность своей души, сейчас ему показалось, что она точно есть, ибо он почувствовал, как всю её сводило от горя и ненависти.

— Врача вызывать бесполезно, — спокойно сказал Сток. — Но почему не попросить палача? Палач — это единственное, что нужно для нас и для наших адских изделий.

И доктор Сток сделал быстрый шаг к пульту. Но его опередил Арчибальд Боймер. Профессор экспериментальной астрологии судорожно ударил рукой по кнопке пуска. Миллионы игл пронзили тело доктора Стока. И, падая на пол, Сток успел услышать в предсмертной вспышке сознания, как Джон Паолини, толстый директор острова, чуть не с рыданием прокричал:

— Это ужасно, говорю вам, это ужасно! Столько несчастий сегодня, столько несчастий!

И ему величаво ответствовал Хирон Спадавеккия:

— Всего лишь два маленьких несчастья. И большой успех: Бриарей и импульсатор не повреждены. Я думаю, дорогой Джон…

Что думает Хирон Спадавеккия — доктор Сток уже не мог расслышать.

1989 г.

--">