Вячеслав Михайлович Рыбаков - Прощание славянки с мечтой (СИ)

Мвен Мас боролся с тошнотворным головокружением, всхлипывая от усилий и ужасающей боли в позвоночнике.

Вдруг точно разодралась колеблющаяся завеса, и Мвен Мас увидел свою мечту. Краснокожая женщина сидела на верхней площадке лестницы за столом из белого камня. Внезапно она увидела — ее широко расставленные глаза наполнились удивлением и восторгом. Женщина встала, с великолепным изяществом выпрямив свой стан, и протянула к африканцу раскрытую ладонь. Грудь ее дышала глубоко и часто, и в этот бредовый миг Мвен Мас вспомнил Чару Нанди. Мелодичный, нежный и сильный голос проник в сердце Мвена Маса:

— Партиясы йо мэй йо?^[1]

«Е-мое», — успело пронестись в голове могучего негра, и в то же роковое мгновение сила, куда более могущественная, нежели сила любого из людей, скрутила его втрое и сплющила о нечто твердое. На месте видения вздулось зеленое пламя, по комнате пронесся сотрясающий свист.

* * *

Когда расчистили заваленный обломками спуск в подземную камеру, нашли Мвена Маса на коленях у каменной лестницы. Среди энтузиастов было немало врачей. Могучий организм африканца с помощью не менее могучих лекарств справился с контузией.

— Рен Боз?

Начальник охраны хмуро ответил:

— Рен Боз жестоко изуродован. Вряд ли долго проживет.

— Его надо спасти во что бы то ни стало! Это величайший ученый!

— Мы в курсе. Там пятеро врачей. Рядом лежат сто восемьдесят два энтузиаста, добровольно пожелавших дать кровь.

— Тогда ведите меня в переговорную. О, если бы за лечение взялся Аф Нут!

И тут снова все помутилось в голове Мвена Маса.

— Эвде Наль сообщите сами, — прошептал он, упал и после тщетных попыток приподняться, замер. Начальник охраны сочувственно посмотрел на тело, так беспомощно распростертое сейчас на жесткой траве под усыпанным звездами фиолетовым небом, и двинулся к переговорному пункту.

Центром внимания на обсерватории в Тибете сделался небольшой желтолицый человек с веселой улыбкой и необыкновенной повелительностью жестов и слов. Узнав, что наследственная карта Рена Боза еще не получена, Аф Нут разразился негодующими восклицаниями, но так же быстро успокоился, когда ему сообщили, что ее составляет и привезет сама Эвда Наль.

Точное знание наследственной структуры каждого человека нужно для понимания его психического сложения. Не менее важны данные по неврофизиологическим особенностям, сопротивляемости организма, избирательной чувствительности к травмам и аллергии к лекарствам. Выбор лечения не может быть точным без понимания наследственной структуры и условий, в которых жили предки. Когда Эвда Наль, спеша, выпрыгнула на землю из кабины спиролета, знаменитый хирург сбежал по ступеням походной операционной ей навстречу.

— Наконец-то! — воскликнул он. — Я жду уже полтора часа. Я не мог даже связаться с вами — эфир забит переговорами высоких инстанций по поводу инцидента, а свободные частоты заглушены, чтобы не допустить преждевременной утечки информации о происшедшем.

— Мировой Совет напоминает разворошенный муравейник, — подтвердила психолог, подавая бумаги Афу Нуту, и они вместе вошли в безлюдное, ярко освещенное помещение под надувным сводом. — Везде проверки, проверки… Я думала, что уже никогда не долечу.

Опытным взглядом хирург стремительно просматривал наследственную карту Рена Боза.

— Так… так… в течение тридцати поколений предки на оккупированных территориях не проживали… спецналогами не облагались… спецпереселениям не подвергались… к спецконтингентам не относились… собственностью не владели… в «сигналах» не фигурировали… так… так… — он мерно кивал седой головой в такт строчкам, которые пробегали его острые глаза. Угу… Хорошо. Думаю, можно лечить. Вы вовремя успели. Но тут есть еще один момент… один нюанс, — он помедлил, не зная, как сказать.

— Я слушаю вас, Аф, — стараясь сдерживать волнение, с достоинством произнесла Эвда Наль.

— Час назад, уже будучи здесь и уже развернув операционную по просьбе здешнего начальства, я узнал, что опыт, который провел ваш возлюбленный, не был согласован ни с Советом Звездоплавания, ни с Академией Пределов Знания, ни с какой-либо иной ответственной инстанцией, — непроизвольно понизив голос, начал знаменитый хирург. — Мой потенциальный пациент, находящийся сейчас в состоянии клинической смерти вот за этой стеной, --">