Юрий Владимирович Рожков - День первый (СИ)

скривился, и надо было бы отказаться от поездки, но нет.

- Бать, у меня мотоцикл не заводиться! - Крикнул я отцу, в надежде что поездка отмениться. Он же никогда не ездил со мной за рулём его машины опытной, только если я на мотоцикле!

Но ответом мне было необычное фырчание мотора, резкое, и в тоже время тихое.

Из гаража медленно, и величаво выплыл отцовский шеви. Флитлейн пятидесятого. Но рычал он уж очень необычно. Тихо, и агрессивно.

- Эй, брось ты эту колымагу, сейчас батя покажет тебе, что такое ездить с ветерком.

Мотоциклист никогда не бросает свой мотоцикл. Это неписанное правило. И его я тоже нарушил.

Мы выехали на девяносто четвёртый хайвей, и пока себя машина плохо не показывала.

- Мама о тебе беспокоиться. Давай найду тебе работу в джи эм. Ты же учишься на художника, будешь у нас дизайнером. - Отец вёл машину непринуждённо, словно всегда. Но меня что-то напрягало.

- Пап. Я бросил мотоцикл, киком он не заводится. Это плохой знак. - Я пригладил нервно волосы, посмотрев в зеркало заднего вида. Трасса позади нас пуста... но меня всё ещё колбасило.

- Упокойся. Смотри что получается, когда у двигателя четыре верхних вала, и отсутствуют шатуны. - он улыбнулся, нажал на газ....

Сначала задница пошла боком, а потом нас выпустили словно из пушки. Но отец тут же занервничал - но прежде чем мы успели что-то сделать, одно из колёс взорвалось, искры, нас закрутило...

- Билли! Билли! Мы горим! Билли! - Голос отца, словно выбил из небытия. Мы по прежнему были в машине, заперты... и чёрт побери, да, мы горели!

Запах гари забивался в ноздри, я тут же начал дёргать ремни безопасности, но они не срывались, похлопал по карманам в поисках ножа - ножа нет!

Взвыв не своим голосом, от обиды, и разочарования, я попытался хотя бы спасти отца, схватившись за его ремень... но горящий бензин уже стекал по нам...

А потом всё кончилось. Я внезапно очнулся, и глаза мои, уставились в голубое небо.

Словно и не было только что страшного металлического скрежета, а лобовое стекло, не впилось осколками мне в лицо...

Вместо этого, я почувствовал приятное щекотание трав, что касались тела, да в нос бил свежий, совсем не городской и не пригородный, даже не американский воздух, да и запах цветов, далеко не тот, что в городе. Чего греха таить - его-то в городе вообще нет, тока выхлопными газами дышим.

Потянувшись, я понял, что... я в порядке! Ничего и нигде не болит, полностью лишен всяких травм. Даже дышу носом нормально - а ведь свернули мне его, и нехило свернули, дышать почти не мог!

Осмотреть себя, я не успел - кто-то больно пнул под рёбра, от чего я вскочил, и схватив наглеца за шею, поднял над собой:

- Тагра!! - мой грозный рёв, встряхнул окрестности. Ну, сказать-то я хотел другое... Но что выдавил, то выдавил.

Внезапный хрусь под рукой, обозначил, что этот куль, с выпученными глазами, можно выбрасывать, пока мне руки не обслюнявил.

Итак, короткая оценка происходящего дала чётко понять - передо мной двое мужиков, в каких-то консервных банках, которые я видел только в фильмах. Какие-то доспехи, точно! А один ещё и с какой-то странной хреновиной.

"Понятно, это не просто хреновина, это ещё и стреляет", - подумалось мне, когда моя рука машинально среагировала, и поймала в полёте что-то вроде стрелы - оцарапался я правда знатно, но что ж поделать?! Против оружия с голыми руками не попрёшь, а эти двое явно пытаются меня убить - в итоге снаряд из одного закованного в консервные банки придурка, полетел в двух пока ещё живых придурков, но мечник к сожалению увернулся. А вот куча-мала матерящаяся на незнакомом мне языке, получилась знатная, хоть стрелять в меня не будет.

Времени отступать не было, и надо было драться, мне это все чувства подсказывали - рванувшись к мечнику, я прыгнул на него, и приземлился обеими ногами аккурат на затылок - голова разлетелась как гнилой арбуз.

Слегка поскользнувшись на его мозгах, я подхватил камень, и метнул в стрелка. Но промахнулся, и привлёк его внимание. Пока он пытался выбраться из-под трупа, я уже навис над ним. Прежде чем он, как я в тот момент подумал, что-то успел сделать, кулак впечатался в шлем и пробил его голову насквозь.

Меня затрясло, я только сейчас понял, что остался один, совершенно один, и всё произошло в сущие мгновения, от чего пот даже на лице выступил крупным градом.

Да, я убивал, и убивал много, гибли и мои соклубники, но я всегда, всегда --">