Робeрт Шекли - Кн. 7. Рассказы

ловли слепых рыб, считая, как мог, дни, и раз в неделю выходил на поверхность, чтобы проверить уровень радиации. Так продолжалось три месяца, после чего Миллер смог наконец покинуть пещеру.

Он не встретил ни одного из прежних спутников. Обнаружил лишь три или четыре трупа.

Тогда стал искать других уцелевших людей. Но радиация добралась до большинства из тех, кто выжил при бомбежках. Слишком немногие обладали запасами продовольствия и счетчиками Гейгера, и почти все пустились на поиски пищи до того, как спал смертельный уровень радиации.

И тем не менее, бесспорно, кто-то должен был выжить. Но где? Где?

Он снова искал их. Месяцы напролет. Затем бросал, здраво рассудив, что если и остались в живых люди, то лишь в некоторых районах Азии и Африки, в лучшем случае в Южной Америке. Люди, которых он никогда не увидит. Возможно, когда-нибудь встретит нескольких на североамериканском континенте. Пока же надо было держаться.

И он держался. Каждую осень на юг, каждую весну — на север шел человек, который никогда не хотел войны, которому была отвратительна сама мысль об убийстве. Такие чувства делали честь многим, но никто их не испытывал столь искренне и глубоко. Этот человек был замурован в своих старых привычках так, словно не упала ни одна бомба. Он читал, когда находил книги, и собирал картины и скульптуры, вынося их мимо сторожей-призраков из безлюдных музеев.

Еще перед второй мировой войной Миллер поклялся никогда не убивать ближнего; сейчас, когда кончилась третья, не видел причин менять убеждения. Он продолжал оставаться школяром, милым, иногда наивным, который даже после ужасного международного катаклизма остался верен благородным принципам и своему долгу; и этого-то человека обстоятельства принудили подавить всякое желание, всякую надежду.

Следы, продолжавшиеся в траве, вдруг исчезли за огромной гранитной глыбой, поросшей мхом, И тут Миллер услышал звук.

«Ветер», — подумал он.

Миллер обогнул препятствие и остановился как вкопанный. Всего в нескольких метрах от него вокруг маленького костра сидели пять человеческих существ. Пять живых существ, которые его изголодавшимся глазам показались толпой, легионом! Ему понадобилось несколько секунд, чтобы справиться с шоком открытия.

— Это еще что, черт побери… — произнес низкий голос.

Миллер постепенно начал приходить в себя. Пять человек — и все женщины! Пять женщин в изорванных брюках из толстой хлопчатобумажной ткани. И пять рюкзаков на земле, к каждому из которых прислонен грубо вытесанный кол.

— Кто вы?

Женщина, задавшая вопрос, была самой старшей в группе: лет пятидесяти, маленькая и широкоплечая, крепко сложенная, с квадратным лицом и пепельными волосами; много мышц, много жил под кожей на шее и в пенсне — с одним сломанным стеклом, — неловко сидевшем на ее внушительном носу.

— Вы что, язык проглотили? — снова раздраженно спросила она.

Миллер потряс головой:

— Нет, нет, конечно. Извините меня за это короткое… Вы — первые женщины, которых я встречаю после бомбардировки.

— Первые женщины? — тем же язвительным тоном переспросила она. — Вы видели мужчин?

— Только мертвых, — строго ответил он, затем, повернувшись, посмотрел на остальных.

Четыре молодые особы, возраст которых мог колебаться между двадцатью и двадцатью пятью годами; и все четыре, думал он, красоты такой, что и слов не найти. Каждая красива по-своему, но для него, после стольких лет одиночества словно открывшего незнакомую расу, они при всей своей непохожести казались одинаковыми. Четыре восхитительные девушки с золотистой кожей, красивыми точеными ногами, большими глазами, в которых светилось кошачье спокойствие.

— Тогда вы — единственный мужчина в этом районе, — подытожила предводительница. — Вот уж не ожидала, черт возьми.

Девушки ничего не сказали, они внимательно рассматривали Миллера, который чувствовал, что ему мало-помалу становится не по себе. Он представлял, какие новые обязанности ложатся на него в нынешнем положении, — было от чего забеспокоиться.

— Может, стоит представиться друг другу? — предложила женщина в пенсне, как ему показалось, доброжелательным тоном. — Меня зовут Дениз. Мисс Дениз.

Миллер подождал продолжения, но мисс Дениз не представила ему своих спутниц.

— Меня зовут, — ответил он, — Наджент Миллер.

— Так вот, мистер Миллер, вы — первый живой человек, --">