Олег Сергеевич Корабельников - Вечные темы

и никаких летающих незнакомцев в нем не наблюдалось…

ЗАМНЕМ ДЛЯ ЯСНОСТИ

Ближе к ночи произошла точечная деформация гиперсферы. Без звука, без вспышки света сдвинулись перпендикуляры пространства, и, подобно тому, как сомкнувшиеся двери автобуса защемляют ногу нерасторопного пассажира, материальное тело, свободно парившее в гиперсфере, оказалось запертым в трехмерном пространстве.

Дежурный врач Игорь Бородулин коротал вечер в ординаторской маленькой сельской больницы и от нечего делать играл в шахматы сам с собой. Как и все, кто находился рядом, он не ощутил сдвига миров, и только тяжелобольной в пятой палате содрогнулся от внутреннего толчка и болезненно поморщился.

На больничном дворе, посреди вытоптанной лужайки, появился обнаженный окровавленный человек. Он лежал неподвижно, и лишь когда проходящая мимо санитарка заметила его и боязливо дотронулась до плеча, он шевельнулся и тихо застонал.

— Там лежит человек, — сказала санитарка, открыв дверь в ординаторскую. И добавила почему-то: — Голый весь.

Бородулин вскинул голову.

— Где это там?

— Ну, у нас во дворе. Раненый. Без сознания.

Игорь застегнул халат и быстро вышел в коридор.

— За мной, — скомандовал он на ходу постовой сестре и, обратясь к санитарке: — Носилки.

Человек лежал навзничь, левая рука подвернута под спину, ступни ног наполовину присыпаны землей.

Игорь склонился над ним, прислушался к дыханию, нащупал слабый, ускользающий пульс.

— Готовьте операционную, — сказал он сестре. — А ну-ка, давайте его на носилки.

Игорь и две санитарки осторожно взялись за плечи и ноги раненого и попытались оторвать его от земли.

— Тяжелый, черт, — прошептал Игорь, напрягая силы.

Ему было стыдно перед женщинами, но как он ни старался, так и не смог оторвать хотя бы руку больного от земли.

— Посветите же, — сказал он, — ничего не видно.

Принесли керосиновую лампу. При ее неярком свете Игорь внимательнее осмотрел человека. И он увидел вот что: левая рука раненого была не просто подвернута под спину, а срасталась с телом, составляя с ним единое целое. Ниже локтя она входила в поясницу, и гладкий переход кожи не имел ни шва, ни рубца. Игорь присвистнул и стал осторожно освобождать ступню раненого от земли. И тут он нашел еще одну странность. Не земля была насыпана на ногу, а нога врастала в землю, как ствол деревца. Пыльный грунт утоптан, и никаких следов вокруг. Игорь поковырял землю. Она была плотная, и нога уходила в нее по самую щиколотку.

Человек застонал, пошевелился и попытался приподнять голову. Было видно, как напрягаются мышцы и вздуваются вены на шее, но голова не сдвинулась вверх ни на один миллиметр.

Вокруг стояли санитарки и сестры, молча ожидая, что скажет Игорь. Было лето — пора отпусков, и на всю больницу оставалось три врача. Один из них уехал на рыбалку и вернется только завтра, от другого, окулиста, толку сейчас было мало, вот и приходилось все вопросы решать самому молодому хирургу Бородулину. Игорь вздохнул и сказал уверенным голосом:

— Света побольше и лопату. Нет, лучше нож.

Принесли еще две керосиновые лампы и карманный фонарик. Свет стал достаточно ярок, и Игорь увидел еще одну штуку. Из живота раненого прорастала тонкая зеленая веточка. Стебелек и маленький клейкий листочек на верхушке. Сначала казалось, что веточка просто лежит на животе, но когда Игорь осторожно потянул за нее, то больной застонал, а стебелек напрягся, оттягивая кожу. Ни крови, ни ранки. Игорь сорвал листок и растер между пальцами. Горький запах тополиной почки. Орудуя ножом, легкими движениями археолога Игорь окопал землю вокруг ступни. Он легко обнажил ее, но увидел, что здесь кусочки грунта, прошлогодние листья и корешки врастают в человеческую плоть, а выдирать их с кровью и кожей Игорь не решился. Он хотел приподнять ногу, но она не поддавалась, словно бы накрепко привязанная к земле, хотя видимой причины этого Игорь не замечал.

Он ощупал живот. Похоже, что главная причина таилась в том месте, где зеленый росток новорожденного тополя пронзал тело человека, как тонкий кинжал.

— Надо оперировать, — сказал Игорь, распрямляясь.

Сестры смотрели на него с ожиданием. Они переговаривались шепотом и скорее всего тоже ничего не понимали, но Игорь был врачом, хирургом, и вся тяжесть решения ложилась на него.

--">