Борис Натанович Стругацкий , Аркадий Натанович Стругацкий , Ольга Николаевна Ларионова , Анатолий Томилин , Виктор Невинский , Аскольд Львович Шейкин , Геннадий Самойлович Гор , Александр Иванович Шалимов , Александр Александрович Мееров - Летающие кочевники. Советская научно-фантастическая повесть-буриме. Том 1

интересуют гамбарра и прилетевшие на
ней «пестрые», их биологическая связь.
— Друг мой... Знакома ли тебе теория профессора КозоПолянского? Наверно, только понаслышке, поскольку ты
не биолог. Кстати, любопытно было бы найти объяснение,
почему в былое время в России самые оригинальные умы
и крупные ученые жили и работали на периферии. В Казани — Лобачевский, в Калуге — Циолковский, в Воронеже
— Козо-Полянский. Именно он выдвинул предположение,
что живой мир на Земле обязан своим происхождением
симбиогенезу. Что касается Земли, он ошибся, но оказался
прав относительно космоса. «Пестрые» и «гамбарра», — это,
в сущности, одно живое существо. Не правда ли, какой парадокс. Но, в сущности, мы, люди, и окружающая нас живая среда, земная биосфера — также одно целое.
— Не начинай лекцию, — перебил Илью Матвеевича Почиталин. — Видно, тебе не дают покоя лавры члена общества «Знание». Объясни в двух словах...
132

— В двух словах? — Илья Матвеевич бросил негодующий взгляд на своего бывшего школьного приятеля. — Да
тут и миллиона слов не хватит. Дело не в словах. Слова
еще не в состоянии охватить сущность этого загадочного
явления и его передать. Это, дорогой Павлуша, еще проблема.
— А в чем, собственно, заключается эта проблема? —
спросил Почиталин и вдруг почувствовал себя тем самым
студентом, которого он провалил за полное непонимание
первобытного мышления. Каждую экзаменационную сессию
почему-то находился такой студент или студентка, которые
не понимали самых элементарных вещей. — В чем, собственно, ее суть, дорогой Ильюша? Как я понимаю, все это
немножко похоже на представления первобытного человека о реальном мире...
Илья Матвеевич обиженно встал и подошел к ультрамикроскопу. На лице его появилась презрительная усмешка, знакомая Почиталину еще со школьных лет.
— Крайне неудачное сравнение, — сказал он строго. —
И кроме того, ты унижаешь биологическую науку, которая
выходит на передний край человеческого знания. Что тебя
заставило сказать такие неосмотрительные слова?
Неосмотрительные слова? Почиталин почувствовал себя неловко.
— Понимаешь, Ильюша, человек каменного века мысленно одушевлял предметы своей материальной культуры
и весь мир — горы, реки, камни. Ну, а здесь... Что такое
летающая ладья? Это предмет материальной культуры. И
вдруг это оказывается организмом, да к тому же связанным биологической связью с разумным существом, на нем
прилетевшим. Здравый смысл отказывается это понять.
— Здравый смысл? — Илья Матвеевич резко повернулся к своему приятелю. — Мы решаем трудную задачу, согласуя ее с фактом! Ладья вместе с ее обитателями — одно
существо. Казалось бы, абсурд. Но это факт. На планете, с
которой прилетели к нам «пестрые», иные взаимоотношения организма со средой. Какие? Не скажу, исследования
еще не закончены. По-видимому, эволюция на этой зага133

дочной планете шла своими путями. Я уже говорил, мы тоже связаны с земной биосферой цепкой причинной связью. Об этом хорошо написал еще академик Вернадский.
Но эта связь все же не симбиоз, к счастью, не симбиоз, а то
мы жили бы, скажем, в трамвае, питались кусками трамвая и без этого трамвая себя чувствовали как рыба на берегу. Извини, Павлуша, за неудачное сравнение. Ну, не
трамвай, а троллейбус или реактивный самолет. От этого
ничего не изменится.
Почиталин постарался представить себя живущим в
троллейбусе от рождения до самой смерти, но это ему не
удалось, как не удалось студенту представить себе живым
стул, на котором он сидел, сдавая зачет. Почиталину стало
не по себе. С несвойственной ему робостью он взглянул на
ультрафиолетовый микроскоп, где томился крошечный
кусочек загадочного мира неизвестной планеты.
Почиталин долго сидел молча, а затем спросил своего
приятеля неуверенно и робко:
— И все-таки, что такое симбиоз? Я отказываюсь понимать. Ведь я думал...
Илья Матвеевич мечтательно улыбнулся.
— Ты помнишь, наверно, Павлуша, нашего гимназического преподавателя естествознания...
— Природоведения.
— Ну да. Анания Ананиевича. Мы еще называли его Акакием Акакиевичем. Помнишь, он принес в класс лишайник и долго объяснял нам, что лишайник — составной организм. В нем сожительствует гриб и зеленая водоросль, или
сине-зеленая дробянка.
— Но здесь же, Ильюша, не гриб, а летающая ладья. И
сожительствует с ней не зеленая водоросль, а --">