Джеймс С. А. Кори - Боги Риска

едет в Innis Shallows. Я вез ее туда, она чувствует себя не очень хорошо. Но я должен добраться в Breach Candy. Я почти пропустил свои лабораторные.» Лили напряглась.

«Innis Shallows и Breach Candy. Проходите.»

Временный воздушный переход был сделан из гладкого черного Майлара, и идущий через него как бы попадал в воздушный шар. Давление было откалиброванно не очень хорошо, и когда внешняя дверь открылась, уши Дэвида заложило. Зал был широким и низким с тускло-оранжевыми аварийными лампами, заполняющими проход тенями и выщелачивающими цвет из всего. Воздух был по крайней мере на пять градусов холоднее, достаточно чтобы покрыться гусиной кожей, и Лили не держала его руку больше. Ее брови были подняты, и ее рот был сжат.

«Все будет хорошо, сказал он, когда они близко подошли к электрокарам. Они доставят тебя домой в полном порядке.»

«Да, все хорошо», сказала она.

«Мне жаль. Я должен возвратиться домой. Мой папа ...»

Она повернулась к нему. В тусклом свете ее расширенные глаза не казались неуместными. Ее спокойствие заставило его задаться вопросом, насколько она действительно была под кайфом и насколько играла.

«Не волнуйся об этом», сказала она. «Не в первый раз я под кайфом на публике, правда? Я могу дойти сама. Просто я подумала, ты мог бы пойти ко мне, но я ошибалась. А теперь улыбнись мне и иди.»

«Я сожалею. В следующий раз».

Так говорят, сказала она и пожала плечами. В следующий раз.

Транспорт до Innis Shallow подошел, и Лили забралась на борт, прижатая между человеком средних лет и старушечьего вида женщиной, и помахала рукой Дэвиду. Человек средних лет поглядел на Дэвида, потом на Лили, сверху вниз. Вагончик покачнулся, заскрипел и покачнулся снова. Дэвид стоял, наблюдая, как она удаляется. Смесь позора, сожаления и тоски ощущалась подобно болезни. Кто-то коснулся его локтя.

«Breach Candy?»

«Да».

«Тогда сюда. Черт. Какой Вы большой. Ладно, все же. Вы поместитесь».

Почти два года прошло с того дня, так как Дэвид встретил Хатча в Нижнем университете. Дэвид был тогда в общем зале с широкими, мягкими скамьями среди студентов пришедших на ланч. В тринадцать, Дэвид уже два года как изучал биохимию. Его последние лабораторные работы были о транспортных системах тРНК, и он изучал схему работы углеродного комплекса, которая должна стать его занятием на следующие шесть месяцев, когда один из старших — мальчик с оливковой кожей по имени Алваси — сел около него и сказал, что есть кое кто, кого Дэвид должен встретить.

Хатч изображал из себя тогда что — то вроде ученого. В течение многих месяцев Дэвид думал, что тот был независимым наставником; вид нанятого преподавателя, которого могла бы привлечь семья, если бы их дети отставали в учебе. У Дэвида все еще было семь раундов лабораторных работ, перед его определением на должность, таким образом, он не думал слишком много о Хатче. Он только что стал вникать в суматоху Нижнего университета, чувствуя себя ничтожной частицей среди тысяч или как минимум сотен других.

Оглядываясь назад, Дэвид понимал теперь почему Хатч проверял его. Это началось просьбы о безобидной маленькой услуге — сказать кому-то, кто сидел за столом с Дэвидом, что Хатч искал ее, дать Хатчу несколько грамм некоторого не отслеживаемого реактива, придержать коробку для него в течении ночи. Это было вещами, которые Дэвид мог сделать легко, и таким образом, он их сделал. Каждый раз Хатч хвалил его или платил ему небольшие деньги. Дэвид начал замечать людей, которых Хатч знал — симпатичные девочки и жестко выглядящие парни. Несколько из преподавателей низшего звена знали Хатча в лицо, и если они не были слишком дружелюбны по отношению к нему, то они были, по крайней мере, почтительны.

Не было ни разу, когда Дэвид пересекся с кем-то, кто варил смеси для Хатча. Он был вовлечен в это так гладко, что Дэвид даже ине осознал, как это случилось.

Фактически, он делает параллельные проекты для хатча без оплаты. Он не мог потратить деньги ни на что слишком экстравагантное из страха, что его родители зададутся вопросами. Таким образом, он использовал деньги тут и там — немного на подарок для Лили, или на ланч для других студентов за его столом, или на случайную покупку, которую он мог объяснить. По большей части деньги просто лежали на счету, подрастая медленно в течение долгого времени.

Деньги не были драгоценны, потому что это были деньги. Они были драгоценны, потому что это было секретом, и это был его секрет.

--">