Варвара Мадоши - Стены станции «Азило»

оборудование и законсервировал анабиозные камеры, вот что случилось! — сердито произнес Гаррет. — И перевел всю энергию на главный купол!

— То есть… — Агата застыла, неверяще глядя на Стефана. — Все мертвы?!

Гаррет и Стефан не смотрели друг на друга.

— Нет, — наконец сказал Гаррет. — Нет, зеленоглазка. Энергии автономного блока хватит еще лет на сто. Так что технически — нет. Но поднять никого из них мы не сможем.

— И не надо, — возразил Стефан. — Нас троих вполне хватит, чтобы улететь отсюда.

— Улететь! — застонал Гаррет, схватившись за голову. — Мальчишка! Ты хоть понимаешь, о чем говоришь! Лучшие умы станции пробовали убраться отсюда двенадцать лет! А у тебя даже образования нет!

— Как это нет? — хмуро возразил Стефан. — Эти же «лучшие умы станции» меня и учили. И вы, дядя Гаррет. И вообще, я решил. Пути назад нет.

Агата сидела на лазаретской койке, зажав руки между коленями, и пыталась справиться с внезапной радостью. Как бы там ни было, а Стефан сдержал обещание.

Стефан и Агата стояли перед стеной в заброшенной части станции — раньше за ней находился бассейн. На ней хорошими, яркими красками, прекрасно видимыми в свете нашлемных фонарей, кто-то изобразил бурный океан, вздымающий волны.

Волны поднимались неправдоподобно высоко, белопенные короны сияли. Над ними, легкая и прекрасная, парила огненная дева в старинной колеснице, запряженной крокодилами. Дева играючи сдерживала бег своих странных скакунов одной рукой, даже не глядя на них. Смотрела она на зрителя, ее синие глаза почти гипнотизировали.

— Помнишь, Гаррет рассказывал? — спросил Стефан. — Это рисовал радист, когда связь с Землей прервалась. Ему стало нечего делать.

— Угу, — кивнула Агата. — Талант прорезался.

— Дурак, — пожал плечами Стефан.

— Ты же тоже хочешь вернуться.

— Не-а, я не возвращаюсь. Я ж там никогда не был. Я иду вперед. Поэтому у меня все получится.

Агата сидела у себя в каюте и слушала курс китайского языка в наушниках. Параллельно она читала сделанную Гарретом распечатку технических характеристик и иногда что-то отмечала карандашом на полях.

Дверной замок пискнул, и на автомате Агата ответила:

— Войдите.

Вошел Стефан. Присел к ней на кровать, обнял за плечи.

— Тебе нужно было разбудить Клару, — сказала Агата, глядя в распечатку. — Или мистера Динби. Я не справляюсь!

— Библиотека работает, — сказал Стефан ей на ухо. — Все там.

— Я не знаю основ!

— Если нужно, начни прямо с Ньютона. Или с Эйнштейна. Время у нас есть.

— Какое время?! При такой эксплуатации — года три, не больше!

— Время будет, — твердо сказал Стефан. — Верь мне. Ты хороший хроноинженер, Косички.

— И все-таки тебе нужно было разбудить кого-то другого… — прошептала она, когда он осторожно опрокинул ее на кровать и пощекотал дыханием шею.

— Я не хотел бы, чтобы на твоем месте сейчас был мистер Динби, — серьезно заметил Стефан.

Капсулу собирали в бывшем конференц-зале.

— Это ничего, — сказал Гаррет, — что в замкнутом помещении. Первое смещение все равно должно быть во времени, тогда станции еще не было. При условии, что этот безумный план вообще удастся.

— Удастся, — Стефан вошел в комнату с подносом. — Я не проигрываю.

— То есть первое смещение — туда, потом… вот так, значит, — пробормотала Агата, дергая себя за волосы.

— Еда? — Стефан поставил пластиковую чашку перед ней на стол.

Она подняла на него отсутствующий взгляд.

— Лучше звездные координаты дай.

— Будут и координаты. Но сначала еда.

Агата выпила.

— Концентрат у тебя сегодня особенно вкусен, — Гаррет отсалютовал бывшему воспитаннику чашкой. — Как ты это делаешь?

— Врожденный талант и фамильные секреты, — Стефан опустился на один из стульев, раскрыл сенсорную карту-схему и всмотрелся. — Эй, а у тебя темпо-резисторов хватит?

— Молодняк, — проворчал Гаррет. — Зелень гороховая. Учит он меня…

Еще две или три вахты назад кто-то из механиков потратил всю свою смену на вывод дисплеев управления в конференц-зал. Скука — бич одиночных дежурств, поэтому капитан составил расписание, что кому надлежало делать во время своей вахты. Кто-то выполнял, кто-то нарушал — о чем оставляли соответствующие записи в старомодном бортовом журнале. Записи там были — сказка. Иногда даже стихи.

Так вот, на одном из дисплеев появился алый сигнал. Над пультом немедленно --">