Юрий Гаврилович Тупицын - Инопланетянин (сборник)

сдается, — в маленьких проницательных глазках детектива появилось хитроватое выражение, — умные люди всегда могут договориться и прийти к взаимовыгодному соглашению.

Рене скептически поджал губы и медленно проговорил:

— Не совсем понимаю, что вы можете предложить мне в обмен на молчание. Взяток я не беру.

— Это я знаю, я вообще очень многое о вас знаю. — Митчел пыхнул дымом, вынул сигару изо рта и описал ею в воздухе затейливую кривую. — Я имею полномочия сделать вам одно очень интересное и выгодное предложение.

Рене усмехнулся:

— И для этого вы прибегли к отмычке?

— Совершенно верно. — Митчел постепенно обрел привычную уверенность. Ибо прежде чем делать это предложение, мне поручили тщательно осмотреть вашу квартиру.

Хойл сделал большие глаза:

— Но зачем. Бог мой?

Покачивая головой, Митчел наставительно проговорил:

— Как вы еще молоды, Рене. Квартира — это своеобразная визитная карточка человека, очень емкая и глубоко индивидуальная. Можно изменить убеждения, внешность, голос, походку, манеру вести себя. За хорошую цену можно приобрести даже новую кожу на кончиках пальцев и натянуть нос самым опытным дактилоскопам. Но изменить привычки, которые мы впитываем в поры своей души и тела с самых пеленок, невозможно, поверьте. А эти привычки, неведомо для хозяина, отражаются на тех предметах, которые сопутствуют вам за обеденным столом, в постели, в ванной комнате и рабочем кабинете. Я уж не говорю о том, что, хорошенько пошарив, можно иной раз наткнуться на секретные и безотказные ключи к самым скрытым уголкам личности.

— Например? — с любопытством спросил Рене.

— Примеров сотни: оружие, наркотики, средства связи и тайнописи, такие находки разят наповал, как пуля из крупнокалиберного пистолета. А разве маловажно знать по-настоящему любимые сигареты, закуски и качество постельного белья? Аристократ от рождения днем еще может носить чужую личину и терпеть дешевые неопрятные костюмы, но у себя дома он порой не выдерживает и позволяет себе понежиться в привычном шелковом или батистовом белье. Квартира, дорогой Рене, часто говорит о человеке ничуть не меньше, чем тщательно заполненное на него пухлое досье. — Митчел искоса глянул на журналиста плутоватыми глазами. — Как бы то ни было, в данной ситуации можно считать, что детальный осмотр вашей квартиры состоялся и произвел на меня самое благоприятное впечатление.

Внимательно разглядывая его, Рене прищурился.

— Положа руку на сердце, Чарли, — доверительным тоном спросил он, — вы ведь не первый раз посещаете меня нелегально?

Митчел хмыкнул:

— С чего вы взяли?

— Уж очень легко вы отказались от осмотра моей квартиры и пошли на компромисс. Пожалуй, вам не хватало лишь деталей.

Митчел одобрительно хохотнул:

— А котелок у вас варит. Я обнаружил у вас небольшой потайной сейф, а насиловать мне его не хотелось. Вот я и решил посетить вас вторично, уже с ключом.

— А какое впечатление оставил ваш первый нелегальный визит? Понимаете ли, как и полагается репортеру, я ужасно любопытен.

Митчел помолчал, покусывая нижнюю губу.

— Должен заметить, что квартира ваша не совсем обычна, даже подозрительна. Но эта подозрительность, так сказать, не выходит за пределы британских допусков.

— Вот как!

— Именно так. Уж очень много у вас научной, причем специальной литературы. Математика, физика, кибернетика — право, это многовато для одного человека, даже такого неглупого, как вы. Тем более, что вы никогда не козыряете своей ученостью.

— С каких это пор скромность стала пороком?

— С тех пор, как восторжествовал американский образ жизни и старые пуританские идеалы канули в вечность. А потом, репортер и скромность понятия просто несовместимые.

— Что плохо для репортера, неплохо для главного редактора или владельца газеты, — спокойно ответил Хойл.

— Верно. И это единственное правдоподобное объяснение. К счастью, вы поделились своими мечтами кое с кем из друзей.

— У меня нет друзей, — холодно прервал детектива Хойл, — только приятели.

Митчел осклабился:

— Это мне тоже известно, тоже подозрительно и тоже не выходит за рамки дозволенного британскому подданному. Впрочем, большинство ваших оригинальных качеств не только не показалось предосудительным моим заказчикам, но и весьма их заинтересовало.

— Это должно --">