Дмитрий Александрович Биленкин - Последняя пустыня

чайки над Сахарским морем, последний комар в стеклянной клетке зоопарка… Сделано почти всё, о чём мечталось. А мальчишки не хотят кибернетических нянек, угадывающих и выполняющих малейшие желания, им осточертели плоды, падающие прямо в руки. Мальчишки остаются мальчишками. Да, они предпочитают ломать шею ради далёких планет, ради извлечения каких-то энергий, творящих звёзды. Не беспокоиться надо, а гордиться молодёжью.

— Может быть, может быть…

Они стали спускаться с гребня. В амфитеатре гор стояла темнота, неподвижная, густая, как вода подземных озёр. Вершины гор, озарённые луной, айсбергами высились над ней.

Склон выровнялся, под каблуками захрустел песок. Внезапно Шихматов схватил пилота за руку:

— Ты слышишь?

Беззвучную ночь наполнило непонятное движение. Зашевелилась земля. Что-то лопалось, дышало. Сергей нажал кнопку фонаря. Пятно света выхватило невероятную картину.

Из почвы лезли какие-то мясистые отростки. Они тянулись вверх, их стволы то и дело набухали почками, те выбрасывали новые побеги. Буквально через несколько минут путников окружила роща колышущихся змееподобных растений.

— Всё-таки земля не перестаёт удивлять, — проговорил растерянно Шихматов.

— Подозреваю, что это штучки Преобразователей…

— Эй! — послышалось сверху.

Вниз прыгнул слепящий луч. Скоро у истока луча наметилась человеческая фигура. Сергей отвёл фонарь, в ответ раздался щелчок, вдвигаемого поляризационного фильтра. Пилот, досадуя на своё промедление, сделал то же самое.

— Почему вы не дали знать о своём приближении? — накинулся юноша. — Хотя… Шихматов?! Тут так волновались за вас!

— Что мы, маленькие? Скажи лучше: это ваши преобразовательские фокусы?

— А-а… это! — Преобразователь махнул рукой. — Это кактусы с Толимака. Планетка есть такая. Химики нашли в них интересные вещества и. попросили нас засеять кактусами последнюю пустыню. Кактусам нужен безводный климат. Но и тут пришлось с ними повозиться. Никак не хотели привыкать к нашей земле. Видите?

Юноша поднял ладонь. Её испещряли мелкие белые шрамы.

— Следы колючек. Простите, вы не устали?

Певец и летчик посмотрели друг на друга.

— Нет, мы славно прошлись. Побродили в прошлом, подышали будущим. Пустыня настраивает на философский лад.

— Ну, и каким вы увидели будущее?

— Трудно сказать. Всё равно оно окажется не совсем таким, каким представляется издали.

— Но в основных чертах…

— Основные черты наметили, милый, ещё до нас, эдак лет полтораста, назад. Наметили и стали строить.

— Добротная постройка. На мою долю осталась какая-то плюгавая пустынька да кактусы с Толимака.

— Ничего, дела ещё много во Вселенной.

— Нет, у меня другая мысль. Теперь никакая мошка уже не оживёт, и, я думаю, можно позволить лесам дичать. Кончу с кактусами — займусь этим.

Шихматов рассмеялся:

— А мы чуть не отпели Преобразователей.

Стебель кактуса коснулся шихматовской руки. Певец отпрянул, потом с недоумением посмотрел на пальцы:

— Где же колючки? Преобразователь довольно улыбнулся:

— Генетический отбор, и никаких чудес. Теперь кактусы можно гладить, как щёки ребёнка.

— Не поторопиться ли? — вмешался пилот. — Я обязан доставить гостя неутомлённым. Завтра ему выступать не только у вас.

По небу побежала молния. Её огненный след перечеркнул Млечный путь. Видимо, с межпланетной станции ушёл в Галактику рейсовый звездолёт.

--">