Сергей Анатольевич Смирнов - Без симптомов

«Расплачется», — подумал Ремезов.

Но медсестра справилась с собой.

— Он такой веселый был, — проговорила она скороговоркой. — Все смешил… Я и капельницу с ним чуть не роняла… Привыкла.

— Ну ничего, успокойся, Галя, — сказал Ремезов, — Иди… выпей таблеточку седуксена, приляг. Я тебя разбужу, если что.

Он оставил медсестру и пошел в ординаторскую.

Положив перед собой на стол, под свет настольной лампы, карту больного, Ремезов с особым вниманием, даже трепетом прочел на первой странице графы «фамилия, имя, отчество», «год рождения»… хотя знал их на память. Но за первой страницей карты было уже чужое, к умершему будто бы уже не имеющее отношения, написанное руками трех врачей, из которых один — он, Ремезов… И в тех записях ему уже не найти ответа на какой-то очень насущный вопрос, который мучил своей бессловесностью, будто на Ремезова кто-то все время смотрел со стороны — с укором и не хотел ничего объяснять.

«Да что же за хандра теперь такая! — спрашивал себя Ремезов, откинувшись на спинку стула и потирая пальцами лоб. — Скорее уж не хандра, а предчувствие…»

Где-то неподалеку от больницы завыла собака, а за ней другая. «Ну вот…» — подумал доктор Ремезов и подошел к окну.

За окном было черно. В лицо тянуло приятной влажной прохладой, смешанным запахом хвои и остывающего речного берега. Ремезов заметил вдруг перемигивание двух движущихся малиновых звездочек, и вскоре до его слуха дотянулся машинный звук. Перевалив через хребет, к поселку спускался вертолет.

Отведя взгляд в сторону, Ремезов увидел на прикрытой створке окна отражение стоящей рядом медсестры. Сквозь стекло она тоже следила за летящими огнями.

— Это не санитарный… военный, — проговорила медсестра.

Сердце у Ремезова сильно заколотилось, и он отошел от окна, точно испугавшись чего-то. Вдвоем с медсестрой они молча слушали нарастающий гул до тех пор, пока не зазвенели стекла и воздух в комнате не затрясся.

Ремезов определил, что вертолет садится за больничной оградой, на убранное поле.

— Я сейчас! — крикнул Ремезов медсестре. Выскочив за ворота, он побежал во тьме по полю навстречу буре и грохоту. Из вихря появился кто-то и, придерживая на голове фуражку, закричал:

— Вы товарищ Ремезов?

— Ну я «товарищ Ремезов»! — прокричал ему с двух шагов доктор, пытаясь запахнуть на груди разлетевшийся на ветру халат. — Вы мне всех больных угробите своим треском!

— У меня нет другого выхода, товарищ Ремезов! — твердо, с расстановкой прокричал военный. — Мне приказано срочно доставить вас в часть.

Содрогнувшись, Ремезов оглянулся на окна больницы и в ординаторской заметил силуэт медсестры, а в двух окнах рекреации — фигуры больных.

— Что значит «срочно»! — закричал он, думая: «Как дурной сон!» — У меня сто больных! Я не могу оставить с ними одну сестру:

— У меня приказ! — настаивал военный. — Сейчас вам пришлют врача из нашей медсанчасти! Он заменит вас!

«Да что же это?.. Что за приказ?.. — заскакали в голове Ремезова суматошные мысли. — Зачем я им нужен?»

— Дайте собраться, — вяло крикнул он. — Можете вы хоть мотор заглушить?!

— Нет! — отрезал военный. — Только время потеряем! И шуму больше будет!

Ремезов отупело сновал по комнате, не понимая, что и как собирать. Он бросил в портфель бритву, потом, постояв в оцепенении, зачем-то положил аппарат для измерения давления и пачку чая.

— Что случилось, Виктор Сергеевич? — два или три раза спросила его медсестра.

— Да я почем знаю! — невольно огрызнулся он и все же, заметив свою грубость, кое-как взял себя в руки и улыбнулся сестре. — Забирают меня, Галочка.

— Как… куда?.. — обомлела она.

— Не знаю… Сейчас вместо меня военврача пришлют.

— Да что за день такой ужасный! — всплеснула руками медсестра и расплакалась..

Ремезова всего уже трясло… Вспомнив про седуксен, он выдавил из упаковки несколько таблеток, одну запил сразу, две или три бросил в карман, а последнюю протянул медсестре.

…Увидев тонущий внизу во мраке корпус больницы, доктор Ремезов стиснул зубы и вцепился в подлокотники: ему показалось, что смерч оторвал его от земли навсегда.

Командир аэродрома был знаком ему. Ремезов ездил лечить его внучку. То ли увидев на свету улыбающееся лицо, то ли поддавшись таблетке, Ремезов немного успокоился и пожаловался полковнику:

— Ваш десант мне всю больницу на ноги поднял…

— Ты не серчай, --">