Валерий Иванов-Смоленский - За сто миллиардов лет до Большого Взрыва

малыш.

— Димо–о–о–н, — начал Егор, — с тобой все в порядке? Тебе не плохо? Что…

— Ну, говори же, — в голосе «тигренка» прозвучала неприкрытая досада, — я должен успеть, тоннель меняет свою угловую скорость.

После таких словечек вконец ошарашенный взрослый мгновенно сдался. Он полез в свою тетрадку и покорно продиктовал необходимые цифры, ожидая самого худшего.

Но ничего экстремального далее не произошло. «Тигренок» смотрел в трубу еще несколько секунд, а затем отодвинулся и самостоятельно спрыгнул на пол. Он стоял и молчал, бездумно глядя в чернеющее небо.

— Димон, — опасливо произнес Егор, — тебе что–то привиделось?

— Что такое космос? Что такое Вселенная? – малыш смотрел серьезно и неуступчиво, отвечая на вопрос вопросами, повергающими взрослого собеседника в смятение.

— Ну, это в двух словах не объяснишь…, — осторожно начал Егор.

— Откуда взялась Вселенная? Сколько она существует? Что с ней станется в конце концов? – вопросы звучали теперь непрерывно.

— Ученые считают…

— Какова сущность Времени? Когда оно началось – до или после возникновения Вселенной? Закончится ли оно когда–нибудь и что будет вместо него? Или после него?

Тут уж Егор испугался не на шутку. Ребенок попросту не мог задавать такие вопросы. Назвать это каким–то необычно приобретенным интеллектом? Но ребенок не может его иметь. Он и слов–то таких знать не…

«Тигренок», тем временем, ухватил своими ручонками тетрадку, взял шариковую ручку и начал что–то выводить ей на бумаге.

Егор осторожно заглянул через его плечо. Его глазам предстало какое–то графическое изображение в виде оси координат. Детская ручонка выводила явно недетские линии. Некие пересекающие кривые, неровная синусоида, две точки, помеченные крестиками…

Что–то не то. Егора вдруг изрядно шатнуло. Рука уцепилась за оконную раму. Сумерки, казалось, сгустились, и наступило ощущение их вязкости.

— Мне это просто снится, — внезапно обрадовался он, прикидывая, за что ущипнуть себя побольнее.

— Это некое событие в определенной точке пространства и в определенный момент времени, — кончик шариковой ручки ткнул в точку с крестиком, лежащую ниже синусоиды. – Если не принимать во внимание реальное на данный момент различие временных и пространственных координат, то вот эта точка…

Это было уже чересчур. Свет, точнее его жалкий вечерний остаток, померк в глазах Егора. Он упал на пол, неловко поджав руку, как бы боясь инстинктивно ее сломать. Вторая рука заскользила по гладкой вагонке и зацепила за штатив. Тренога с телескопом дрогнула, пошатнулась, но устояла. Малыш оторвал от тетрадки глаза и удивленно посмотрел на лежащего.

— Это не сон, — последнее, что зафиксировало затухающее сознание Егора, — произошло что–то необъяснимое… И страшное…

Глава вторая. Алголь, созвездие Персея

Почему–то нестерпимо ныл локоть правой руки. Лоб будто покрылся ледяным панцирем. Спина ощущала жесткую ровную поверхность.

Егор осторожно приоткрыл глаза. Высоко над ним желтели, освещенные слабым неровным светом доски. И сразу же чья–то рука коснулась его щеки. Он рванулся вперед, пытаясь вскочить на ноги. Что–то свалилось с его головы и упало вниз с глухим стуком. Руки хватали пустоту, опереться было не на что, и Егор остался сидеть на полу, нелепо мотая головой по сторонам. Мир постепенно становился узнаваемым.

— Егор! Что с тобой? – родной и знакомый голос донесся сзади.

Он резко развернулся на звук. Иришка. Она сидела на корточках в дверном проеме балкона и взирала на него с осторожностью и озадаченностью дикаря, наткнувшегося на незнакомого зверя.

— Что здесь случилось? — легкая хрипотца выдавала серьезное ее волнение.

Он огляделся. На балконе больше никого не было. «Тигренок» исчез. Пошарив глазами по сторонам, он зачем–то заглянул под стулья. Обеспокоенная Ирина также оборотила свой взгляд туда, наклонив голову и явно недоумевая.

— Ты – в порядке? – спросила она совсем по–голливудски и с интонацией заморской киногероини.

— Где Димка? Где тигренок? – его глаза вновь метнулись, но уже вверх – к оконным рамам, отделяющим балкон от сумрака внешнего мира.

Рамы, точнее та рама, в створку которой ранее смотрело жерло телескопа, была уже закрыта, как, впрочем, и две другие. Тренога с --">