Юрий Михайлович Медведев - Раба до скончания времен

Облачен в синий комбинезон, перламутрово-блестящие перчатки и ботинки, похожие на игрушечные дирижабли,- длиннющие, остроносые, тоже блестяще-перламутровые, с черными шариками вместо шнурков. Первое, что приказал сделать немногословный ядерщик в лампасах, когда осмыслил увиденное - накрыть Неизвестный Объект (НО) и Неизвестный Шар (НШ) брезентом, дабы не засекли со спутников американские империалисты, рвущиеся к мировому господству. Второе - с каждого обитателя Бугрино незамедлительно взяли подписку о неразглашении важной государственной тайны: и о вспыхнувшем над тундрой огненном шаре, и о загадочных находках возле склада ГСМ предписывалось молчание хранить ровно четверть века. Еще через сутки громаднейший вертолет с четырьмя винтами унес из Бугрино в неизвестном направлении и зачехленный НШ с мертвецом, и опутанный канатами НО - тоже в пятнистом чехле (для маскировки). Вслед за тем исчезли в небе высокие гости, поздравив начгарнизона с присвоением внеочередного полковничьего! - звания. В подземном сверхсекретном бункере близ Мытищ над "бугринским феноменом" (так значилось в заведенном деле № 75/04-САС) колдовали знаменитейшие спецы. Чего только не перепробовали, пытаясь проникнуть внутрь НШ и НО, ничто не помогло: изделия были явно сработаны неназемных предприятиях. Доложили генсеку. Тот прибыл с министром обороны и Главным Идеологом, осмотрел инопланетные гостинцы, глубоко задумался, восседая в кресле, даже вздремнул малость. Затем взъерошил пальцами свои замечательно широкие и густые брови, громыхнув на весь бункер: - А што рассусоливать? Смелость города берет. Нет таких крепостей, которые бы не взяли, большевики. Пушчонка-то лазерная зря, штоль, у вас вон пылится? Попытка не пытка. - И захохотал. Спецы знаменитейшие, похолодев от ужаса, безмолствовали, а свита заулыбалась, поддакивая. Через час после отбытия Бровастого всеиспепеляющий лазерный луч впился в обшивку НО-и произвел действие не большее, чем солнечный зайчик. Уязвленный лазерный академик, не веря своим глазам, приказал оператору нацелить мортиру на НШ, поближе к краю, чтоб не задеть мертвеца: да неужто и в прозрачный легкий материалец лазер не вгрызется? После выстрела с НШ ничего не произошло, однако на лбу мужчины в комбинезоне вспух кровавый молниевидный излом: скорее всего, лазерный пучок из-за внутреннего преломления изогнулся, исказился и впился в инопланетянина, который оказался пребывающим в анабиозе, ибо закрыл рукою рану. Эксперимент с лазерной стрельбой фиксировался, как положено, четырьмя видеокамерами. И все четыре бесстрастно засвидетельствовали: через семьдесят секунд после рокового выстрела и НШ, и НО разом окутались непроницаемой тьмой, а когда тьма - еще через минуту - рассеялась, бесценные для отечественной науки объекты исчезли - беззвучно, как привидения. Выслушав доклад о невероятном ЧП, генсек заподозрил какой-то очередной гнусный подвох, но когда просмотрел все четыре видеозаписи, пробормотал в глубочайшем унынии: - Напрасно. Напрасно мои суслики из отдела агитации и пропаганды талдычат, что ни Бога, ни дьявола нет. Вот он - дьявол! - И трижды перекрестился.

VII. Не поглотит навеки тьма...

Поздним вечером я позвонил Гернетам - они оказались уже на Корсике. К видеотелефону подошла Жанна - в васильковом халате с капюшоном. - Спасительница Капитана, я получил твое ночное послание. Благодарю,сказал я.- Ты непредсказуемая женщина. Но скажи: почему решилась поделиться со мною событиями сорокалетней давности? - Все эти годы, Геркулес, я по-настоящему любила лишь тебя. Одного тебя. И нашего с тобой сына. Неродившегося. - Нашего сына, Жанна? - Помнишь, я говорила, перед поездкой на Алтай, но ты не поверил. Любящие женщины не ошибаются, Ники. И Капитан-космостроитель это мне подтвердил. Прошлой ночью. - Ты снова повидалась с Капитаном? Где? - Во сне. Перед тем как приснилась тебе. С помощью космостроителей. Я молчал. - О чем призадумался? - спросила она. - О том, что любишь ты меня в другом времени. Тогда оно было густое и тягучее, как мед. И солнце почти не двигалось в небе. И ночи длились бесконечно. И волосы твои пахли медом. - А твои, Геркулес, травою. Помнишь? - Ничего не помню. Ничего. Для меня - то время истаяло, как свеча. - Но почему? - Потому что стал другим. Ничтожеством, погрязшим в чужих дрязгах. Жанна вздохнула. - Не суди себя так строго, Ники. Не суди. Я знаю: ты все делаешь ради общего нашего спасения. Я горжусь тобою... --">