Тим Леббон - Происхождение истины

Теперь они просто иногда замедляли ход, соединенными усилиями спихивали сцепившиеся машины в сторону, и продолжали путь.

Стоял палящий летний день. Стекла у всех были подняты. Дуг перехватил взгляды нескольких водителей - в них присутствовало недоверие и животный страх перед неизвестным, даже перед незнакомцами в эти опасные времена. Что заставило осознать, как мало все в действительности изменилось, как недалеко зашло человечество, даже если людям нравилось думать о себе, как о стоящих высоко и далеко над остальной природой. Ведь были ученые, утверждавшие, что находятся всего в нескольких годах от создания Теории Всего. Ныне эти эгоистические ублюдки стали клубами газа, выделяющимися из центра гибели человечества.

Где находится этот центр, теперь знали немногие. Те, кто точно знали, были уже мертвы, смешавшись с учеными, убившими их, с лабораториями, где они работали, с одеждой, которую они носили, с лабораторными пробирками, микроскопами и ускорителями частиц, с культурами бактерий и записными книжками, полными глупостей...

"Папа, я хочу писить", захныкала Гемма.

"О, милая, надо немного потерпеть", сказала Люси-Энн.

Дуг искоса взглянул на жену. Этого делать не стоило. Он видел ее лишь короткий миг и понял, как он сильно ее любит. И еле сдержал внезапное рыдание.

"Но, мама..."

"Мама права, Гемма. Потерпи, мы скоро приедем."

"Когда?"

"Скоро."

"Но..."

"Гемма", тихим голосом сказал Дуг, "ты видела человека по телевизору?"

"Да", шепотом ответила она. "Он... умер."

"Он заразился ужасной... это микроб, Гемма. Он находится в воздухе там, где был этот человек, и распространяется. Мы не хотим заразиться им, но если мы остановимся..."

"Я тоже не хочу, чтобы ты им заразился!", выпалила она, пустившись в слезы и в сдавленные рыдания. "Я не хочу, чтобы ты и мама заразились им!"

Дуг чувствовал, что выходит из себя, и возненавидел себя за это. Она же напугана, она видела по ТВ умирающих людей. В ее возрасте самое страшное, что видел он, был раздавленный кот на обочине дороги. Он принес туда цветы и прикрепил к фонарному столбу. Кот исчез на следующий день. Его детский разум смотрел на смерть, как на временное состояние. Люси-Энн повернулась всем телом на сидении и обняла Гемму, успокаивая мягкими мамиными словами, которые Дуг не расслышал. Он протянул руку и похлопал жену по бедру, легонько сжав его: все идет хорошо, пытался он этим сказать. Он понимал, что она понимает, что он лжет, но важно утешение. Важна цивилизация. Без каждодневной рутины и без надежды цивилизация рассыпается.

Он припомнил картинки из Рима, переданные за несколько минут перед тем, как камеры были затоплены, раздроблены и разъяты на свои компоненты и далее на атомы тучами нанос: громадное облако, смутно нависающее вдали, первобытный суп из всех вещей: органических, металлических, пластиковых, исторических, из камней, воздуха и воды. Нанос захватывали все, раздробляя все и распространяясь вширь белым шумом реальности.

О, боже мой, выдохнула Люси-Энн, сжимая его руку и расплескивая кровавые слезы красного вина из своего бокала. Они с этим, конечно, что-нибудь сделают?

Они? Ну, ученые... Но она замолчала, когда картинка перепрыгнула дальше на север, показав весь горизонт как неразличимое серое пятно, где перемешались земля и вода. Армагеддон передвигался с ветром, нанос плыли в воздухе и ползли в толще самой земли, так было сказано.

"Дуг, ей действительно надо пописать."

Он взглянул в зеркальце и увидел, что жена качает Гемму в объятиях. Загудел сигнал, завизжали шины, он взглянул вперед и нажил на тормоз, как раз в тот момент, когда донесся зловещий хруст металла и стекла от столкновения. Несчастье произошло в нескольких машинах впереди в медленном ряду. Какой-то Мондео въехал под хвост большого грузовика. Грузовик продолжал двигаться. Даже когда из-под капота Мондео вырвалось ужасное пламя и водитель дергал ручку, пытаясь открыть смятую дверцу, грузовик продолжал двигаться. Его водитель понимал, что остановиться в буквальном смысле означает умереть.

"О, боже", прошептала Люси-Энн, и Дуг поставил ногу на газ. По крайней мере хоть что-то изменилось - любопытствующие уже сменили свои приоритеты и теперь предпочитали покинуть сцену как можно быстрее. Может, боялись пожара, но более вероятной причиной был жаркий стыд.

"Можешь делать свои дела на пол сзади", сказал Дуг. "Слышишь меня, милая?"

"Я не могу на пол", с отвращением сказала Гемма. "Это --">