Ольга Викторовна Онойко - Ррит Тираи

верным путём, указать добычу клыкам их и врага — клинкам.

Это дело выбрал себе Н’йирра когда-то, давным-давно, когда сам был юнцом, полным ярости и восторга. Воистину то был хороший выбор. Больше века исполнял Н’йирра свой долг и не было дня, чтобы не радовался ему.

Хороший выбор.

«Да, — подумал старик Н’йирра, — так надо было лететь сюда. Утолить сердца, воспитать души, открыть глазам светлую, красивую смерть».

В день вылета ему исполнялось пятьдесят лет, и это было четвёртое «странствие крови», в которое он отправлялся наставником.

Как он сыпал проклятьями, когда узнал, что Ацарши собирается увязаться следом! Только женщин ему не хватало в охотничьем рейде. У Н’йирры на руках висели сорок юнцов, с которых только-только сошли пятна и которые всякие утра начинали с того, что пытались загрызть или изнасиловать друг дружку. У него не оставалось ни времени, ни сил на то, чтобы оказывать женщинам должные почести. Но Ацарши была тверда как металл. Она хотела ставить большие эксперименты, долгие эксперименты, а кто на Кадаре позволил бы ей изменять почвы и мелкого зверя? Никто. Она сама бы себе первая не позволила. Никаких мутаций на материнском мире, управляемых или нет! Таков закон.

Химик она была, Ацарши, биолог, эколог, этолог, генетик и кто только ещё. Много лет она изучала социальное поведение животных, хотела моделировать биоценозы. Двадцать лет в Собрании Учителей величайшие мыслители Кадары оттачивали ум прекрасной Ацарши. С ней собрались лететь две лаборантки, Сатарши и Урши, они были вдвое глупее её и вдесятеро упрямее. Планета им подходила, а на мнение мужчин они хотели бы помочиться.

Кто знал, чем это обернётся…

В пути безмозглые мальчишки возмущались — тем, что в «странствие крови» летят в такой глухой угол, куда и Ймерхши, Великая женщина, не взглянет. А ведь такое время нынче! Сам Р’харта собирает армии. Чудо кровопролития предстоит им, ликование убийств, празднество смерти. Пускай это всего лишь карательная операция против каких-то гнилозубых тварей, но это так весело! Почему старейшины не выпустят в драку молодёжь?

Первое время Н’йирра обрывал болтовню затрещинами, потом, когда надоело, собрал подопечных в тренировочном зале. Встал посередине и предложил:

— Нападайте. Тому, кто собьёт меня с ног, дам первый зажим.

Дальше всё было как обычно.

Мальчишки сперва оробели, потом начали нехорошо переглядываться. Их было четыре десятка против одного, пускай даже взрослого, пускай — наставника, блиставшего золотом в косах. Каждый мечтал о том, чтобы первым получить зажим. Каждый думал, что так  начнётся его путь к посту вождя, к ожерелью командующего армией. Н’йирра молча усмехался. Он хранил небоевую, спокойную позу и размышлял о том, что в юном возрасте инстинкты как раз дозволяют мальчикам охотиться стаей, и наука наставничества велит это поощрять. По природе своей люди — хищники-одиночки. Самое важное для них — научиться сотрудничеству…

Первым, конечно, бросился самый глупый, сильный и нахальный. Он и улетел в стену первым.

Спустя какое-то время Н’йирра стоял посреди зала один. Побитые ученики расползлись в стороны и пытались отдышаться. Тогда Н’йирра сказал:

— Теперь понятно, почему вас не пустят в бой?

Ответило ему молчание.

Глупые разговоры, конечно, продолжались, но до ушей Н’йирры больше не доходили.

Когда чри’аххар опустился на поверхность Ррит Тираи, женщины разбили лагерь и начали подготовку к своим экспериментам. А Н’йирра увёл мальчишек подальше. Как приказывал тысячелетний обычай, они оставили на борту чри’аххара всё, что напоминало о цивилизации, даже украшения и одежду. Два года предстояло им прожить жизнью диких зверей, жизнью великого героя Ш’райры, размышлявшего в ледяных горах пятьсот тысяч лет тому назад… Ни в какие горы Н’йирра, конечно, их не повёл. То было испытание для великого героя, а не для простых ребят. Он выбрал лес и саванну в тёплых субтропиках, на летней стороне планеты. Здесь год длился долго и добычи водилось в изобилии: достаточно, чтобы прокормить сорок крупных молодых хищников.

Два года спустя Н’йирра вывел их обратно к лагерю: повзрослевших, поумневших, выдержанных, расчётливых и спокойных. Теперь юнцы воистину радовали взгляд наставника. За время испытаний в стае сложились три пары «лезвий»; при виде их взаимной нежности и сам Н’йирра чувствовал тоску по своему возлюбленному. --">