Василий Мидянин - Из канализации

так стукнутый. С мопеда фигакнулся аккурат за год до армии. Сотрясение и гематома мозга, многочисленные поражения мозговой ткани, то-се. Как фигакнулся, так весь год в ушах шум стоял непрекращающийся, в глазах жирные черные мухи плясали, везде запах тухлых яиц чудился. Комиссовать должны были вчистую. А я, когда залечили мне более или менее башку, поперся сдуру на медкомиссию в военкомат за белым билетом, а там недобор массовый. Нормально, говорят, ограниченно годен. Постарайся только больше по башке не получать. И заломили руки за спину.

Значит, бочку мы с Добрицей все-таки решили забрать. Выливать из нее ничего не стали, потому что пригорок, и потечет все на асфальт: сейчас химики пойдут с обеда, Миша Тыквин по запаху мигом сообразит, что его посудине приделали ноги, и тогда мы с Добрицей опять-таки зря на свет народились. Очень у него, товарища ефрейтора, кулак убедительный. В итоге волочем мы тяжеленную емкость по вымершему в связи с выходным днем военному городку, из бочки через неплотно прикрытую крышку вонь просачивается страшная, глаза режет, руки напрочь отваливаются, пот по спине ручьем, а до кочегарки еще километров триста: миновать оружейные склады, завернуть за угол и потом еще много по прямой. Опять же солнышко тут, на юге, злое, особенно в обеденное время.

Добрица взмолился: Васек, говорит, не могу больше, давай отсудова выльем все к чертовой бабушке! Я ему отвечаю: куда выльем-то? На тротуар прямо? А вон, говорит Добрица, и тычет пальцем в приоткрытый канализационный люк возле склада.

Блестящая идея, земляк. Пять баллов. Помнится, у нас на родине в позапрошлом годе таким же образом какая-то секретная воинская часть речку угробила: вылили в водосток цистерну жидких отходов, и вся рыба ниже порогов кверху брюхом всплыла. А впрочем, если пошевелить мозгами, здесь канализация должна выходить прямо в пустыню, потому что на двадцать километров в округе ручья паршивого не встретишь. Воду для столовой нам дежурная машина привозит. Вся местная пустынная пакость в наших канализационных трубах от солнца прячется, как в оазисе, — всякие навозные жуки со жвалами, крупные пауки вроде тарантулов и черви дождевые, толстые и длинные, как в Австралии, я про таких в «Клубе путешественников» смотрел. Чуть послеполуденная жара спадет, выползают изо всех щелей: растянется червяк метра на полтора, тащится по асфальту, слизью бордюры пачкает... Мерзость проклятая, чистая аскарида. Чистый капитан Сутягин. Пауки в туалете до последнего времени прямо из очка вылазили, дневальные их каждый день гоняли вениками по всей казарме. Сидишь порой со спущенными штанами и молишь небеса, чтобы никто тебе в задницу не вцепился. Начальству, конечно, глубоко наплевать, оно в наш туалет редко заходит, у них свой при штабе — с унитазами и мягкой бумагой. Дневальные по-всякому пытались насекомых отвадить: и антифриз в очко лили, и масло машинное, и солярку, и дустом сыпали, но все без толку. Травануть подземный зоопарк боевыми отравляющими веществами пока никому в голову не приходило, и я вдруг подумал, что это остроумно и может принести пользу.

Пока я размышлял, Добрица ныл не переставая — выльем да выльем. Ну, говорю, хрен с тобой, золотая рыбка, давай выльем! Подождали мы, пока часовой за оружейные склады зайдет, подтащили бочку к люку и вывернули ее туда всю. Хорошо хлорпикрин по сухим трубам пошел, с нежным плеском. От неожиданности из люка пара жуков говенных выскочила, мы их сапогами по асфальту размазали.

Дальше легче пошло. Пустой бочонок мы мигом доставили в назначенное место, обтерли его изнутри старыми газетами. Вскоре и Педаль явился. Нам с Добрицей пришлось оказать ему еще одну услугу: перетащить бадью через забор и погрузить в педальский «Москвич». Емкость старшине не очень понравилась, он рассчитывал на большую железную бочку, поэтому, хотя буря в принципе прошла стороной, Педаль насупился. По-видимому, он уже успел где-то принять на грудь грамм триста, что привело его в тревожно-угрюмое состояние. Гоблины, сказал Педаль. Бандерлоги. На сегодня отмазались, но в понедельник неукоснительно продолжим. Согласно действующим расценкам. И еще раз войду в туалет и с изумлением обнаружу, что вы там курите сигаретами, пеняйте сами себя. Я дурак, вы мой азимут знаете. А где ж курить-то тогда, говорим мы с Добрицей. На улице, в специально отведенных и оборудованных для этого местах, терпеливо поясняет Педаль. Курить в --">