Сергей Николаевич Синякин - Младенцы Медника

сказал его спутник неожиданно тонким голосом.

И засмеялся.

Медсестра с бессильной ненавистью смотрела на мужчин.

Смуглый здоровяк достал нож, шагнул к товарищу, охватил его голову рукой, запрокидывая ее вверх, и полоснул ножом по выступившему кадыку. Дежурная сестра вскрикнула и тут же заткнула рот обеими руками, не дав воплю вырваться наружу. Отпустив товарища, смуглый мутно и жадно посмотрел на медсестру, некоторое время что-то прикидывал, облизывая толстые губы, потом сел в проходе между кроватками, задумчиво оглядел нож - и перерезал горло себе.

Дежурная сестра закатывающимися глазами смотрела на трупы, потом попятилась, не отводя взгляда от темных луж, расплывающихся под неподвижными телами, тихо ахнула, сделала еще несколько неверных шагов на подгибающихся от ужаса ногах - и бросилась прочь из палаты. Нет, она была хорошо дисциплинированной и вымуштрованной сестрой - истошный перепуганный крик вырвался из ее груди, когда она оказалась на выходе, у своей конторки.

– Что случилась, Роза? - жующий охранник в синей униформе бежал ей навстречу, продолжая что-то пережевывать на ходу.

Полиция приехала через шесть минут после поступившего дежурному звонка.

Сестра Розалия Каплун стала героиней газет, выходящих в городе. Некоторые ее фотографии, помещенные в газетах, были более чем откровенны, другие оставляли место мужской фантазии.

– Я не знаю, кто были эти люди, - сказала сестра. - Мне кажется, один из них определений был итальянцем. Я поклялась, что больше никогда в жизни не лягу в одну постель с итальянцем, более того, если какой-нибудь итальянец пригласит меня выпить, я никогда не дам согласия на это!

– Дура, - сказал инспектор Маркиш. - Наверное, крашеная блондинка. Если она будет так откровенничать, в ее сторону не посмотрит ни один настоящий еврей.

– Радуйся, что это дело не досталось нам, - сказал Григорович. - Ненавижу работать, когда к тебе лезут со всех сторон.

– Теперь эту дамочку не скоро выпишут из больницы, - заметил Маркиш. - Представляю, что она пережила, когда узнала, что ее ребенка хотели убить!

– Кстати, - Григорович бросил газету на стол. - А почему хотели убить именно ребенка?

– Будешь ломать голову, когда тебе поручат работу по этому делу, - сказал Маркиш.

– Надеюсь, этого не случится, - поскучнел Григорович. - Тут свою работу не знаешь куда девать.

– У меня в клинике работает знакомый доктор, - заметил Маркиш. - Можно узнать подробности.

– Я тоже знаю этого доктора, - сказал Григорович. - Ты ведь имел в виду доктора Гершуни?

***

– Большое спасибо, - сказала Эллен Гриц. - Все было хорошо.

Нельзя сказать, что она была очень красива, но доктор Гершуни сразу отметил наличие у нее той изюминки, что делает женщину неповторимой, а потому особенно притягательной для мужчин.

– И вас никто не встречает? - удивленно спросил врач. Он прекрасно помнил о неудавшемся покушении на ее ребенка. Весь роддом только и говорил об этом. Такого на памяти доктора Гершуни еще не случалось. - Даже полиция?

Нет, женщины все-таки безнадежно глупы. Ее ребенка пытались не то убить, не то украсть, а она уходит из роддома в одиночку. Интересно, почему ее не встречает муж? Может быть, у нее нет мужа? Тем более странно - у такой интересной женщины нет мужчины, который бы встретил ее при выписке.

– Зачем? - сказала женщина, прижимая к себе завернутое в одеяльце тельце ребенка. - Полицейские говорили о каком-то покушении, но поверьте, у меня никогда не было врагов. Я в Израиле недавно. Вы мне не поможете? Я заказала такси.

На ее месте доктор Гершуни тоже поспешил бы убраться из клиники.

На женщине была куртка с капюшоном, половину лица занимали солнцезащитные очки. «Это она от журналистов маскируется, - понял доктор. - Все-таки ее вся эта шумиха беспокоит, она только притворяется, что ее ничего не волнует».

– Не знаю, - с сомнением сказал он. - На вашем месте я бы все-таки поостерегся. Неизвестные враги еще хуже. Ведь вас или вашего ребенка пытались убить!

– Убить? - женщина печально засмеялась. - За что? Это была случайность или какая-то ошибка. Не думаю, чтобы бандитам была нужна я или мой сын.

Ну что с нее возьмешь!

– Хорошо, хорошо, - поднял обе руки доктор Гершуни. - Поступайте, как знаете. Вы взрослый человек и имеете на то полное право. Я просто хотел дать вам совет, но вижу, что вы в моих советах совсем не нуждаетесь.

Тем не --">