Людмила Николаевна Свешникова - Как перехитрить боль

прощанье поцеловали ей руку и что-то сказали о денежной компенсации. После их ухода мистер Беккер опять наполнил рюмки, и они выпили уже втроем. Миссис Беккер посоветовала вдове поплакать - так будет легче, но миссис Сведж сказала, что хочет спать, и Беккеры ушли.

Она действительно заснула тяжелым, без сновидений сном, проснулась наутро поздно и, вспомнив о Бое, позвала его. Пудель не отозвался, она пошла искать и нашла его около кровати Джо Младшего. Пес, положив морду на передние лапы, лежал на коврике и смотрел тоскливыми темно-лиловыми глазами. Миссис Сведж поняла вдруг, что Джо Младший уже никогда не будет трепать пса за длинные шоколадные уши, а Джо Старший не будет ворчать из-за изгрызенных ботиночных шнурков. Ничего этого уже не будет, потому что Джо Старшего и Джо Младшего больше нет. Миссис Сведж упала рядом с Боем на коврик, вытертый ногами сына, и наконец зарыдала. Непереносимая боль потери впилась в нее, и она поняла: боль будет всегда, пока существует она, миссис Сведж.

...С высоты пятнадцатого этажа машины казались большими разноцветными жуками, а человеческие головы не крупнее горошин. Если перевеситься через перила балкона и оторвать ноги от пола - боль отпустит...

Миссис Сведж очнулась оттого, что пудель вцепился ей в щиколотку, захлопнула дверь балкона и пообещала Бою никогда не выходить за нее.

- Джо Старший и Джо Младший обманули нас, - сказала она Бою. - Они обещали перебить дикарей и вернуться, а получилось совсем не так! Но нам надо как-то жить. Мы попробуем с тобой жить!

Она накормила пуделя и повела его гулять.

В скверике, неподалеку от дома, миссис Сведж выбрала безлюдную аллейку и села на скамью. День был тихим и теплым. Она сидела, стараясь ни о чем не думать. Бой дремал на солнце, прижавшись к ее ногам. Влажно пахло весенней, не успевшей еще запылиться травой и тополиными почками.

В соседней аллейке кто-то громко рассмеялся. Миссис Сведж вздрогнула и обернулась. Там, за полураспустившимися кустами, спиной к ней стоял светловолосый парень в джинсовой куртке. Манжеты куртки были не застегнуты, как их всегда не застегивал Джо Младший!

- Сынок! - закричала миссис Сведж.

Парень обернулся. Он еще улыбался кому-то, сидящему за кустами на скамейке, и, встретившись с миссис Сведж глазами, пожал плечами.

Миссис Сведж подхватила Боя на руки и быстро пошла к дому. Боль потери будет подстерегать ее повсюду, где есть живые люди. Она будет смотреть на нее глазами парней, похожих на Джо Младшего, и мужчин ровесников Джо Старшего. Даже усталые женщины с тяжелыми сумками, которые они несут домой, чтобы накормить мужей и детей, тоже будут напоминанием о потере.

Задыхаясь от тяжести Боя, миссис Сведж добежала до своей двери и захлопнула ее за собой, остановилась перевести дыхание: боль потери осталась там, на городских улицах, вместе с живыми людьми, напоминающими навсегда ушедших!

- Мы перехитрим ее, Бой, мы обманем, - сказала миссис Сведж пуделю. Мы просто не откроем ей дверь... И не будем смотреть на вещи тех, кого уже нет!

Немного отдохнув, миссис Сведж проконопатила ватой балконную дверь и приклеила поверх липкой бумагой. То же самое она проделала с окнами в гостиной и комнате сына. Прежде чем навсегда закрыть дверь в эту комнату, она немного постояла на пороге. Это была последняя уступка боли потери, которую она перехитрит.

Вещи Джо Младшего, еще живущие своей неизменной жизнью, звали миссис Сведж приблизиться к ним. Книжный шкаф, набитый глупыми книжонками в ярких обложках, тихонько заскрипел пересохшими деревянными мышцами - просил стереть пыль с его старых боков. Чернильные пятна, навсегда въевшиеся в крышку письменного стола, прошептали: "Мы из детства Джо... он вечно был перепачкан чернилами, даже волосы были в лиловых пятнах..."

Старая хоккейная клюшка, с облупившейся краской и в трещинах, безжалостно напомнила: "Помнишь, как подросток Джо после ледовых сражений приходил с влажной от пота спиной? Ты переодевала его в сухое, поила горячим чаем и ругала..."

Джинсовая куртка Джо Младшего на спинке кресла плакала двумя полуоторванными пуговицами. Из небрежно засунутых в коробки магнитофонных кассет свешивались кончики лент и, хотя в комнате не было сквозняка, шуршали.

Миссис Сведж услышала дикий ритм музыки и топот ног Джо Младшего. Джо Старший хрипло захохотал:

- Мать, ты только погляди! Парень наверняка вывихнет себе ноги... Придется тебе тратиться на докторов!

- Нет, --">