Гарри Гаррисон - Возвращение [= Возвращение к звёздам; Звёзды; К звёздам]

плоскость, на которой расположены все планеты Солнечной системы. И все метеоритные обломки тоже. Мы сейчас так далеко, что излучения от корабля они уловить не могут. Пока мы для них просто очередной кусок космического хлама, железный метеорит. Но система нас уже заметила, и теперь нас начнут отслеживать другие приборы. Лазеры, радары — что там у них… По крайней мере, так оно должно быть; скоро узнаем. Мы регистрируем все их сигналы, так что, когда вернемся, у нас будет подробная запись. Проанализировав ее, мы узнаем гораздо больше о том, как работает вся эта кухня.

«Когда», — отметил комиссар. «Когда», а не «если» — значит, с настроением у людей все в порядке. Но у комиссара была еще одна задача: вирусный удар. Он посмотрел на часы и вызвал корабль-разведчик.

— Мы входим в красную зону. До отделения осталось меньше получаса. Как ты там?

— Уже скоро. Как только закончу с программой, вернусь к вам.

— Хорошо. Нужно, чтобы…

— Нас взял пульсирующий радар! — крикнул вахтенный оператор. — Они знают, что мы здесь! — У его локтя засветился дополнительный экран, он ткнул в него пальцем. — У нас отражатели отстегнулись. Там, где раньше у них на экранах одно изображение было, теперь дюжина таких же, и все расходятся разными курсами и с разными скоростями.

— И они не будут знать, где настоящий корабль?

— Пока нет. Но они знают, что мы сделали, и теперь начнут рассчитывать вероятные курсы, вперед по времени и назад… Так что корабль скоро вычислят. Но к тому времени, когда их компьютеры с этим управятся, наши выдадут новую защиту. Это хорошая программа. Ее самые сильные физики и комптехи сочиняли.

Комиссара рассуждения вахтенного не убедили. Ему не нравилось, что его жизнь зависит от какого-то упорядоченного потока электронов и магнитных зарядов, из которых состоят программы. Этакая интеллектуальная игра с компьютерами противника. Он посмотрел на крошечные искры звезд, на растущий диск Земли — и попытался представить себе окутавшую их паутину световых лучей и радиоволн. Не смог. Приходилось принимать на веру, что эти лучи и волны действительно здесь — и действуют со скоростью, бесконечно превосходящей скорость его собственных реакций. Человек не может вести бой в космосе. Это делают машины. А экипажи кораблей — всего лишь пленники; зрители, которым некуда деться… Комиссар машинально стиснул сплетенные за спиной пальцы.

Послышались негромкие глухие удары. Скорее это были не звуки, а толчки: почти неслышные, больше ощутимые. А потом раздался взрыв, от которого пол под ногами задрожал.

— В нас попали! — выкрикнул комиссар первое, что пришло в голову.

— Нет еще. — Вахтенный взглянул на экран. — Отстегнулись оставшиеся маскировочные отражатели, и разведчик ушел. Мы свое задание выполнили — но теперь пора смываться. Плазменную тягу отключаем… заводим космические двигатели… Как только позволят гравитационные поля, ложимся на обратный курс.

Вдруг глаза комиссара широко раскрылись; он резко обернулся.

— Где Блэйкни? — крикнул он.

Но никто в рубке его не услышал. Все отсчитывали секунды. В ожидании ракет, которые наверняка посланы им навстречу.

Внезапно комиссар ощутил приступ отчаяния. Он знал, где Блэйкни.

* * *

И он был прав, абсолютно прав! Они не зря называли себя комптехами; именно техниками, а не программистами. Они не могли бы написать программу, даже чтобы выиграть в крестики-нолики. Небесная механика, простая и ясная тригонометрия и геометрия, производные, интегралы — это они могли, но это же детские игрушки… А сравнительное плоскостное ориентирование им было не по силам.

Примерно секунду Блэйкни с удовлетворением следил, как указатель компьютера ползет по экрану, по сильно увеличенному изображению Земли, — но яркое пятнышко остановилось, замерев на громадном вихре циклона над Европой. Блэйкни включил переброс и поставил палец на экран, на тот кусочек Австралии, который виднелся из-под облачного покрова тропического шторма. Когда светящаяся капля указателя перепрыгнула на эту точку, он включил команду «Принудительная фиксация» и убрал палец. Можно надеяться, что по крайней мере эта дурацкая штуковина никуда не денется, раз уж сориентирована.

И очень вовремя он это сделал. В следующий миг, с переменой курса, изменился звук двигателей. Отлично… Когда его корабль приблизился к верхним слоям атмосферы, Блэйкни, не отрываясь --">