Игорь Маркович Росоховатский - Прыгнуть выше себя

причинку имеет. Ее отыскать надобно. Узнать, у кого что болит, у кого что случилось… А причинка, как пружинка, распрямляется в обе стороны.

«Да, это не ее слова. Вернее, они стали ее словами так же, как интонации, как выражение значительности, — думает Павел Ефимович, присматриваясь к вдове. — Итак, она утверждает, что у покойного не было врагов. Допустим, она так считала. Но в таком случае, чего же боялась?» Он наклоняется к ней, доверительно спрашивает:

— А среди бук не было ли затаенных?

Он видит по внезапно потемневшему лицу женщины, что попал в самую точку, и поспешно добавляет:

— Говорите, не стесняйтесь, мы не будем его терзать понапрасну, сначала тщательно проверим.

Ее лицо притемнилось еще больше, и взгляд вы-острился.

— Нет, нет, я все сказала. А теперь, извините, пойду к своей сестре. У нее переночую…

Павел Ефимович чувствует, что сказал что-то не так, но исправлять поздно. Он прощается, условившись с Еленой Васильевной, что она ему позвонит через несколько дней.

Все время, пока они разговаривали, у Трофимова оставалось впечатление какого-то тягостного несоответствия слов вдовы и ее состояния. Он знал, что будет терзаться этой недопроявленностью, пока не сформулирует ее в точных и четких выражениях. Но сейчас у него не было для этого ни времени, ни условий.

Кто-то задышал над его ухом. Он поднял голову и встретился взглядом с экспертом.

— Что у вас?

— Сукачев был убит из спортивного пистолета. Мы нашли пулю. Она не повредила кости, попала в нервное сплетение. Он умер от шока.

Трофимов понял, что эксперт недоговаривает, хочет, чтобы он сам о чем-то догадался.

— Прекратите эти игры, Леонтий Степанович. Что еще?

— Пуля была на излете, утратила убойную силу. Стреляли будто бы издали, метров этак с двухсот. Но окно закрыто и стекло цело. Странная пуля, вы не находите?

Следователь кивает поощрительно, и эксперт внимает безмолвному призыву:

— …Сплющена в двух местах. Будто ударялась дважды. Вот гляньте сами. — Он опускает пулю в подставленную ладонь следователя.

Павел Ефимович, покатав пулю на ладони, говорит, словно беседуя с самим собой:

— Деформация могла произойти и до выстрела…

— Исключено. Деформация значительная, пуля не влезла бы в ствол, — откликается эксперт.

Павел Ефимович выжидательно молчит, но эксперт только повторяет с непонятным удовлетворением:

— Странная пуля…

2

— В одном коллективе, как вы выразились, дорогой, с Анатолием Петровичем я был лет восемь. А у нас есть сотрудники, работавшие с ним гораздо дольше. Гораздо!

— И все же я хочу услышать о покойном именно от вас.

Секретарь парткома глубоко и выразительно вздыхает, разводит руками:

— Что же я могу добавить, дорогой, к словам коллег? Вы знакомились с его личным делом, с характеристиками, подписанными, между прочим, и мной. Солидный ученый, знаете, автор множества работ, в том числе и двух фундаментальных. Эдакий зубр, знаете. В своем деле, можно сказать, собаку съел.

— Только ли собаку?

На широком лице с раскосыми восточными глазами появляется лукавая улыбка:

— Ладить с людьми он умел. Но, знаете, чтобы стать зубром, одной травы мало. Приходится, знаете, изредка и мясом питаться, а?

— Мясом коллег?

— И учеников…

— Пожалуйста, поконкретнее.

— Затруднительно, знаете…

Секретарь парткома словно почувствовал, что подумал следователь, и добавляет:

— Заявлений не поступало, одни слухи. А им, знаете, цена невелика.

«Вот почему он уходит от разговора о покойнике».

— Я должен хотя бы предполагать, где следует искать убийцу.

Улыбка не к месту разливается по всему лицу, еще больше сузив глаза и высвечивая морщины:

— Ну, те люди, которых я вам назову, знаете, кандидатами в убийцы не годятся. Это уж точно, дорогой, поверьте.

— И все-таки…

— Попробуйте поговорить для начала с аспирантом Швыдкым, а?..

3

Аспирант Костя Швыдкый отвечал на вопросы Трофимова неохотно, он никак не мог понять, зачем его вызвали в прокуратуру. Только когда Павел Ефимович спросил о диссертации по проблемам программирования автоматов, он несколько оживился и стал подробно рассказывать о перспективах различных подходов к этой проблеме. Разговор ушел куда-то в сторону и вглубь, затерялся в дебрях научной терминологии, и следователю --">