Айзек Азимов - Каждый — исследователь

самой почвы. Из центра пучка рос волосатый ствол, покрытый с интервалами в два дюйма мясистыми с прожилками почками, которые почти что пульсировали от пронизывающей их жизненной энергии. Ствол завершался бледно-розовыми цветами, которые, если бы не цвет, выглядели совершенно по-земному.

Растения стояли геометрически правильными рядами. Земля возле каждого была тщательно разрыхлена и посыпана порошком, который вряд ли мог быть чем-то иным, кроме удобрения. Узкие дорожки, рассчитанные только на одно существо, перекрещивали поля, и каждая дорожка была окаймлена канавками, очевидно, для стока воды.

Существа разбрелись по полям и принялись за работу. Только несколько из них остались с людьми.

Чаунс кивнул:

— Они хорошие фермеры.

— Неплохие, — согласился Смит. Он подошел к ближайшему растению и протянул руку к цветку, но в шести дюймах от него рука замерла, потому что звуки от вибрации хвостов стали пронзительными, а одно существо даже коснулось его. Прикосновение было слабым, но решительным, а хвост оказался между Смитом и растением.

От неожиданности Смит упал на спину.

— Что, во имя космоса…

Он потянулся за бластером, но Чаунс остановил его:

— Для волнения нет причин, полегче, приятель.

Возле людей собралось уже с полдюжины существ, смиренно и кротко протягивая им стебли злаков, пользуясь для этого хвостами и подталкивая их к людям мордами.

— Они довольно дружелюбны, — заметил Чаунс. — Может, рвать цветы против их обычаев. Скорее всего, с растениями они обращаются согласно строгим правилам. У любой цивилизации, имеющей сельское хозяйство, есть свои обряды плодородия, и господь ведает, что они в себя включают. Правила выращивания растений должны быть строгими, иначе у них не было бы таких аккуратных ровных рядов… Великий Космос, что это?

Снова раздалось жужжание хвостов, и все существа рядом с людьми упали на спины. Из самой большой хижины, стоящей в центре группы домишек, вышло еще одно существо.

— Наверное, это вождь, — пробормотал Чаунс.

Вождь медленно выступал, высоко подняв хвост, и в каждом его фибрилле было что-то маленькое и черное. Когда он приблизился к людям на расстояние пяти футов, хвост наклонился вперед.

— Он подает его нам, — в изумлении сказал Смит. — Чаунс, ради бога, взгляни, что в нем.

Чаунс нетерпеливо присмотрелся и задохнулся от неожиданности.

— Это гиперпространственные прицелы Гамова. Приборы стоимостью в десять тысяч долларов.

Через час Смит вышел из корабля. Еще с трапа он закричал в крайнем возбуждении:

— Они действуют, они настоящие. Мы богачи!

— Я проверил их хижины, но больше не нашел ничего интересного, отозвался Чаунс.

— Но не может же их быть только две. Господи, это такое же верное дело, как полные руки наличных.

Но Чаунс стоял подбоченясь и выглядел довольно сердитым. Трое хвостатых существ ходили за ним по пятам из хижины к хижину, ни во что не вмешиваясь, но оставаясь все время между ним и геометрически правильными рядами бледно-розовых цветущих растений. И сейчас они продолжали смотреть на него во все множество глаз.

— Это самая последняя модель, — продолжал Смит, показывая надпись на приборе: «Модель Х-20, производство Гамова, Варшава, Европейский центр».

Чаунс посмотрел и нетерпеливо сказал:

— Меня интересует, где их можно найти еще. Я знаю, что они есть еще где-то здесь, и хочу их заполучить. — На его щеках выступил румянец, дыхание участилось.

Солнце садилось, и температура упала ниже приятной. Смит два раза чихнул, за ним чихнул и Чаунс.

— Мы можем подцепить пневмонию. — Смит швыркнул носом.

— Я заставлю понять их, — упрямо сказал Чаунс. Поспешно расправившись с банкой свиного фарша и кружкой кофе, он готов был сделать еще одну попытку.

Он высоко поднял прицел.

— Еще, — сказал он туземцам, — еще, — делая при этом округлые движения руками. Он показал сначала на один прицел, потом на второй, затем изобразил воображаемый ряд добавочных прицелов перед ним. — Еще.

Когда солнце совсем скрылось за горизонтом, со всех концов поля послышалось громкое жужжание. Каждое существо, находящееся на поле, опустив голову, подняло хвост и изо всех сил вибрировало им в наступающих сумерках.

— Великий Космос, — встревоженно пробормотал Смит. — Эй, погляди-ка на цветы. — И снова чихнул.

Бледно-розовые цветы, закрываясь, съеживались на глазах.

Чаунс --">