Георгий Шишко , Николай Иванович Орехов - Верол Каторо

верхний из рассказов. Владимир Николаевич снова углубился в чтение.

…Он продирался вместе с главным героем сквозь лес, окружавший какой-то мегаполис на краю какой-то дыры, недоумевая, какого черта здесь понадобилось каким-то пришельцам — любителям человеческой крови и мяса, как вдруг раздался стук в дверь.

— Да-да! — машинально, но решительно отозвался Владимир Николаевич. Он положил рукопись на стол и повернулся к двери.

В комнату вошел мужчина средних лет, среднего роста, в обычном костюме, с бородкой «а ля идальго» и с элегантным, но чуть потертым «атташе-кейсом» в руке.

— Добрый день! — приветливо произнес мужчина, осторожно прикрывая за собой дверь и кротко улыбаясь. — Можно?

— Здрас-сьте! Да-да, проходите, садитесь, — скороговоркой произнес Владимир Николаевич, изо всех сил вглядываясь в посетителя и пытаясь либо вспомнить, либо понять — кто он. «Неужели автор? — напряженно думал Владимир Николаевич. — Новенький, что ли? Не помню… Вроде такого я еще не видел… А вдруг — «шедеврик»?

— Я вас слушаю! — с достоинством произнес Владимир Николаевич вслух, широким жестом предлагая гостю одновременно чувствовать себя как дома, курить и побыстрее излагать суть дела, которое привело его сюда.

— Моя фамилия — Бучков, — сообщил незнакомец, — а зовут меня… ммм… Николаем…

— Слушаю вас, Николай Бучков, — повторил Владимир Николаевич уже суше и чуть официальнее: короткое «ммм…» от него не ускользнуло.

— Владимир Николаевич! Я знаю, что в вашем журнале регулярно печатаются фантастические рассказы. Именно это обстоятельство и привело меня к вам. Я хочу предложить вам несколько рассказов, если, конечно, можно…

«Однако, черт возьми, излагает вполне профессионально… — подумал Владимир Николаевич. — Где-то я его все-таки видел…»

— Да, действительно, мы публикуем фантастику, — небрежно заметил он. — Но видите ли, у нас серьезный журнал со специфическими и, я бы сказал, весьма жесткими критериями оценки художественных достоинств фантастической прозы… Но, разумеется, я с интересом познакомлюсь с вашими рукописями. Правда, не гарантирую, что скоро… Вы знаете, где у нас отдел писем? Сейчас много работы, сдаем номер, не до рассказов…

— Но ведь у вас нет рассказа даже для этого номера! — изумился Бучков. — А вы говорите — нескоро… Да нет, я думаю, это произойдет сегодня, сейчас… — И он снова улыбнулся своей короткой улыбкой.

«Доберусь я до этих трепачей!» — с тоской подумал Владимир Николаевич. Роль загруженного работой и недоступного для простых смертных редактора ему явно не удавалась. Но он решил перехватить инициативу.

— Простите, Николай, а кто вы по специальности? Профессия ваша и вообще? Представьтесь, пожалуйста!

— Виноват! Немедленно исправлюсь! — снова улыбнулся гость, закурил, затянулся с удовольствием, и, устроившись на стуле поосновательнее, заговорил:

— Дело в том, уважаемый Владимир Николаевич, что я прекрасно знаю и чувствую вашу тематику и специфику. Более того, я ее всячески приветствую, ибо сам являюсь редактором отдела фантастики журнала «Наша планета».

— Интересно, — Владимир Николаевич пристально вгляделся в посетителя, — а кем же тогда являюсь я?

— Вы? Ну, естественно, редактором отдела фантастики журнала «Наша планета»!

— Ну-ну! Журнал один, отдел один, зарплата тоже, кстати, одна, а редакторов — два? Вам не кажется, что неувязочка получается? Владимир Николаевич поначалу даже обрадовался возможности немного отвлечься от своих мыслей.

— Почему неувязочка? — обиделся Бучков. — И журнала два, и отдела два, зарплаты тоже, кстати, две и, соответственно, два редактора! Просто вы — редактор журнала «Наша планета» на планете Земля, а я — на планете Бимбо. Это созвездие Водолея…

«Боже, — устало подумал Владимир Николаевич и отвернулся к окну. — Ну что за жизнь?! Номер горит, рассказа нет, а тут еще из психбольницы разбежались… В корпусе пять редакций, у каждой редакции двадцать комнат, так нет же — ко мне приперся!..»

Он медленно снял очки, еще медленнее протер стекла, водрузил очки на место и повернулся к Бучкову.

— Ну, и чего же вы хотите, пришелец?!

В слово «пришелец» Владимир Николаевич вложил столько ядовитого сарказма, что любой истинный пришелец на месте Бучкова молча встал бы и ушел, осторожно притворив за собой дверь…

— Я же сказал: принес вам рассказы, — спокойно ответил гость, с --">