Игорь Карпенко - Тест

и посмотрите что-нибудь по головизору.

Доктор Коллинз включил головизор, экран которого был вмонтирован в стену, и передал Красаве пульт управления.

Спустя десять минут оба юноши с многочисленными датчиками на голове, прикрепленными к специальному обручу, уже работали на аппаратах, на экранах которых появлялись те или иные вопросы, на которые надо было точно и, как можно правдивее, ответить. Каждый в отдельной кабинке, тщательно проинструктированный одним из помощников доктора Коллинза, что и как ему надо делать.

Вопросы следовали один за другим. На одни можно было отвечать сразу, другие требовали обдумывания.

Все это время Красава смотрела головизор, а доктор Коллинз занимался своими делами.

Первым закончил Арно. Он выключил экран аппарата. Снял с головы обруч с датчиками, и покинул кабину, предоставив умному роботу анализировать его ответы.

Красава встретила Таноса нервной улыбкой.

Арно с любовью посмотрел на девушку и уселся в соседнее кресло смотреть головизор.

Несколько минут спустя к ним присоединился Кей.

Доктор Родж Коллинз с интересом посмотрел на молодых людей и принялся колдовать над пультами аппаратуры, поставленной в его кабинете.

Еще несколько минут, в которые парни чувствовали себя так, точно они сидят на иголках, ушли на какие-то манипуляции доктора Коллинза. И, наконец:

— Юная леди, вы можете пройти со мной в тот кабинет.

— Иду!

Красава, оставив оба букета в кресле, решительно вошла в указанные доктором Коллинзом двери.

— Присядьте за тот стол, — предложил Родж Коллинз девушке гостеприимным жестом и включил для Красавы экран монитора.

— Видите два значка на экране? В левом углу? Щелкните по ним. Левый — это результат тестирования Арно Таноса; правый — Кея Смоленина. Не буду вам мешать.

Доктор Родж Коллинз вышел, а Красава углубилась в чтение. Читала долго, по несколько раз перечитывая текст, вникая в каждое слово, пока приняла решение.

— Кей! Он всегда будет рядом. Он не оставит ее одну на месяцы, а то и на годы, как подчас поступал ее отец Мирослав Смела с ее матерью. А Арно, судя по характеристике, так похож на ее отца и деда. Он может умчаться на край Галактики, оставив жену и детей одних. Нет, она не хочет себе судьбы своей матери и бабушки, которые, бывало, многие и многие дни проводили в одиночестве, в ожидании, когда же их мужья вернутся из своих странствий. И хотя Арно ей тоже дорог, она выбирает Кея. Он всегда будет рядом. Он будет заботливым мужем и отцом. Она решила. Кей!

Красава выключил аппарат, и вышла из кабинета.

При ее появлении парни разом поднялись и застыли изваяниями. Только их глаза говорили о том напряжении, которое испытывали оба юноши.

Красава же, не говоря ни слова, подошла к креслу, на котором оставила подаренные ей цветы, и взяла букет с цветами красного цвета.

— Прости, Арно, — повернулась девушка к своему защитнику и поклоннику с пятого класса, но я выйду за Кея.

На какой-то миг юношеское, во многом еще нежное, лицо Арно Таноса приняло суровое выражение много повидавшего человека. Жесткий взгляд. Плотно сжатые губы. Но только на миг.

— Извините, — пробормотал еле слышно Арно Танос, резко развернулся и покинул просторный кабинет доктора Коллинза.

Ни Красава, ни, взявший девушку за руку, Кей не осмелились его остановить.

Когда за Арно Таносом закрылась дверь, Родж Коллинз обратился к Красаве.

— Юная леди, оставьте, пожалуйста, адрес ушедшего молодого человека. Возможно, ему понадобиться наша помощь.

— Да. Конечно!

Чувствовавшая себя виноватой, Красава охотно продиктовала адрес и, прощаясь, поблагодарила Роджа Коллинза.

— Спасибо вам, доктор!

— Спасибо, доктор, — оживился и Кей. — Вот визитка моего отца. Если что, он всегда будет рад вам помочь. Ведь вы сделали счастливым его сына.

Родж Коллинз мельком взглянул на предложенную визитку и положил ее в ящик стола, не желая обидеть юношу. Когда же за Кеем и его невестой закрылась дверь, доктор Коллинз посмотрел на оставшийся в кресле букет белых цветов и, вздохнув, достал вновь визитку графа Тора Смоленина, и отправил ее в уничтожитель.

Как человек, сделавший себя сам, доктор не любил аристократов и никогда не унижался до просьб к ним.

В парке, начинавшемся сразу же за институтом Гармонии, Кей Смоленин остановил --">