Олария Тойе - Матffей_тревел #космопорт

вскрикнул Матфей.

Знакомые обои с голубоватыми цветочками растаяли: он снова стоял в коридоре космического корабля. Паренек немедленно остановился, обернулся, и вприпрыжку подскочил к гостю. Продолжая бег на месте, спросил:

– Новенький? Меня Минор зовут, я пилот, а ты кто?

– Я не новенький, я никто, я сплю!

– А-а-а, ну ты прямо как Диез – тот тоже уверен, что мы все ему чудимся.

Матфей сразу вспомнил своего слегка безумного персонажа. Безбашенный ДИез. Именно ДИез, с ударением на иностранный манер. Почему-то Матфею показалось забавным сделать тактика корабля слегка «того»… Парень не знал страха, потому что был уверен – случись что, он сразу же выйдет из комы или где он там сейчас пребывает. А вариантов Диез имел предостаточно: от какого-то дичайшего эксперимента правительства до похищения инопланетян, в которых он, кстати, не верил. Оттого все вылазки команды «Увертюры» выглядели самоубийственными. Диез втайне надеялся, что если умрет в своей фантазии, то его жизнь, какой бы она ни была, а он не помнил, какой, вернется, и он заживет непременно счастливо, как раньше.

– Эй, ну ты чего? – легонько толкнул Матфея в плечо Минор, – Только это, Стаккате не говори – она звереет сразу! Верь, во что хочешь, но тайком, даже Диез уже помалкивает, боится. Слушай, мне еще кружок пробежать, встретимся в кают-компании, знаешь, где это? Прямо по коридору, второй поворот налево и там уже не заблудишься, тоже прямо.

Глядя на удаляющегося Минора, Матфей не знал, что и подумать. На сон точно не похоже. Тогда что это? Безумие?.. Может, он переутомился со вчерашним рассказом или не надо было коктейли мешать? Делать-то теперь что? Ну, предположим, это галлюцинация. Хорошо бы не забыть. Но Стаккату не забыл же! Тогда стоит воспользоваться случаем, погулять по кораблю, вдруг, еще какой придумается сюжет для рассказа.

Матфей направился к месту встречи команды. «Глупо, конечно, с именами поступил», – корил он себя. Тогда это казалось забавным – придумать для всех и всего музыкальные имена. Взять того же Минора: слово «минор» навевает грусть, даже тоску, а Матфей парню придумал запредельно оптимистический характер и необычную, как тогда казалось, внешность. Необычную, потому что описывал его с картинки азиатского акробата: стройный, даже худощавый, среднего роста, короткая стрижка с челкой, глаза, разумеется, узкие, да еще и необычайно высокий голос. Когда Матфей добавил в книгу экзотического персонажа, радовался как ребенок. Образ Минора казался ему очень удачным. А теперь, встретив его живьем, понял, что писатель он не очень. Ничего экзотичного или комичного. Ну и что, что имя «минорное». Эх! Теперь все равно ничего не изменишь. Хорошо хоть, парень летает как птица, лучший пилот во всей известной вселенной, а что – так написано!

– Кхэ-м, молодой человек, – раздался голос за спиной.

«Баритон! Корабельный доктор!» – сразу же догадался Матфей.

Образ медика ни при каких условиях не мог быть другим. Стопроцентный доктор Айболит из мультика. Матфей ничего не мог поделать, других докторов в его сознании просто не водилось. Так случилось, что в поселке, где он жил с мамой, никакой больницы не было, ее заменяла маленькая комнатка – фельдшерский пункт, в котором и восседал обладатель густого, очень красивого голоса, доктор Иннокентий Семенович Тополевский. Сравнивать Матфею было не с кем, поэтому он до сих пор считает, что диагнозы ставятся после задушевной беседы «за жизнь», а все болезни лечатся баней, водкой с перцем, аспирином и настоем трав с медом. Но корабельному врачу, разумеется, не пристало выписывать рецепт: «баня с можжевеловым веником, 2 раза в неделю». На «Увертюре» медблок был оборудован по последнему слову инопланетной техники – чего там только не было! Баритон, ну, извините, какой голос, такое и имя, знал о медицине все: от лечения пиявками до высокомолекулярных технологий. Мог, наверное, размотать гены, смотать их обратно и завязать бантиком. Но тут Матфей немного сомневался – собственных познаний в этой сфере было недостаточно, чтобы утверждать что-то с уверенностью. Переехав в город, Матфей немного скучал по милому, общительному доктору, особенно после того, как однажды ему понадобилось сходить в местную поликлинику за справкой. От увиденного в этом жутком заведении пришлось долго восстанавливать нервную систему «водкой с перцем». Внезапно Матфей ощутил небывалую ностальгию и обернулся, надеясь --">