Надежда Сергеевна Гусева - Миссия на Марс

– что бы изменилось. Но эти пять болтающихся на орбите обломков сильно тревожили Ивана, хотя он и не мог даже сам себе объяснить, почему они его так волнуют.

А Оля перенашивала беременность и не успевала родить до его вылета. В этом вроде бы не было ничего страшного, и вообще мальчишки часто засиживаются подольше, но они оба хотели, чтобы сын и отец посмотрели друг на друга до того, как Иван улетит минимум на два года. Но не получалось. Была возможность стимулировать роды, но они решили, что не станут торопить сына, пусть все идет своим чередом.

Космодром. 15 секунд до старта первой в истории человечества пилотируемой миссии на Марс. Уже пройдены все возможные проверки перепроверки и перепроверки перепроверок. Все возможные опасности учтены и найдены способы защиты. Корабль исправен, экипаж здоров, в хорошей форме, тесты на психологическую совместимость пройдены. Иван знал, что он абсолютно точно счастлив в эту минуту. Он хотел в космос, хотел именно на Марс, хотел в составе международного экипажа. Но тревога не отпускала.

Начался обратный отсчет.

Десять. Иван внезапно осознал, что не вернется. Он не знал почему, но чувствовал, что его единственный шанс снова увидеть Олю и встретиться со своим сыном – это прямо сейчас сделать что-то, чтобы отменить вылет. Но почему вдруг его посетила эта мысль? А может быть, это просто трусость. И что он скажет Оле и сыну, если даже и решиться сделать это?

Семь. А потом, как же его коллеги – другие члены экипажа. Они ведь тоже мечтали об этой миссии, первыми из людей ступить на Марс. А следующее полетное окно только через два года, и никто из команды уже не будут подходить для этого полета по возрасту – ограничения очень строгие.

Пять. И как отказаться от своей мечты, пусть даже за нее и придется погибнуть.

Три. Жаль, что он так и не увидит сына. Но, может быть, они погибнут не сразу, может он увидит хотя бы фотографию – ее то смогут прислать по электронной почте на орбиту. И вообще, с чего он решил, что не вернется.

Один. Все, прощай Земля. Все будет хорошо, все по плану, я для этого и работал последние десять лет. "Я просто устал, поэтому и лезет в голову всякая чушь – уверял себя Иван и не мог до конца в это поверить. "Ты лжешь, ты знаешь, что все начинается неправильно – не унимался внутренний паникер, которого нельзя было ни заткнуть, ни заставить объяснить, что же именно не так.

В тот момент, когда яркая вспышка на Земле вытолкнула маленькое и дрожащее тело космического корабля в черную пустоту, яркий свет лампы на мгновение ослепил мальчишку. Он попал из влажной давящей теплой темноты в холодное и светлое пространство, был ужасно напуган и в то же время знал, что так рано или поздно должно было случиться, что все правильно и хорошо, начинается что-то новое, важное, увлекательное, то, для чего он и рос.

Экспедиция на Марс осуществлялась по плану. Шесть членов команды работали тремя парами, деля 24 часа суток на шесть вахт по четыре часа каждая. В каждой вахте один из пары был основным дежурным, следившим за работой корабля и всех бортовых систем, второй – страхующий, на случай непредвиденных осложнений. Он же снимал показания с множества измерительных приборов, гудевших в лабораторном отсеке корабля, как пчелы в улье. Каждый месяц пары перегруппировывались, чтобы люди не надоели друг другу до смерти. Работы хватало на всех, скучать не приходилось. Но по вечерам несколько раз в неделю они собирались хотя бы на час все вместе – не только, чтобы обменяться наблюдениями и отчитаться о проделанной работе, но и для того, чтобы поддержать друг друга, поговорить, как люди.

Дни шли за днями. Они без каких-то чрезвычайных ситуаций в планируемые сроки долетели до Марса, ничего не помешало им смонтировать там базу. Ни один из приборов не отказывал. Сравнительно небольшое магнитное поле, вопреки мрачным предсказаниям скептиков, прекрасно справлялось с защитой от космического излучения. С самого начала миссии их усилия оказывались вознаграждены впечатляющими результатами наблюдений, а построенная на Марсе станция по генерации кислорода и молекулярная кухня работали настолько четко и эффективно, что проблем со снабжением не было. На волне эйфории от успехов было принято решение продлить миссию еще на два года – до следующего полетного окна.

Иван был доволен и результатами экспедиции, и продлением ее сроков. Но его по-прежнему тревожило ощущение, что вернуться назад не получится. --">