Сереброса - Зов Арахны

держаться. Сначала они забрали у неё Марка. И весь смысл её жизни. Теперь забирают всё то, что от неё самой осталось, вместе с робкой надеждой и человеком, эту надежду принесшим. Если Майер сдастся сейчас, значит они снова победили её. На этот раз окончательно. Нет, вот этого не будет! Она не отдаст им победу так легко. Больше никаких истерик. Хоть Катрин давно уже не могла назвать себя нормальной, она всё ещё лучший пилот в КСПС сектора «Арахна». Единственная женщина среди пилотов сверхмалых боевых машин. Правая рука сама легла на левое предплечье, туда, где под бронёй скафандра, красовался символ её сбывшейся и давно истлевшей мечты. «Москиты» не бывают бывшими. Лейтенант Майер будет драться. Со страхом, с ледяным космосом, с самой собой.

— Вы сами научили меня… — прошептала Катрин, — «москиты» не умирают, они возвращаются пустоту, из которой родились.

Сейчас она прекрасно понимала суть и смысл этой фразы. Пропагандистский психологический якорь. Глупости для неоперившихся юнцов, которых пошлют на смерть. Но больше у неё ничего не осталось. Ей нужен этот якорь, чтобы не утонуть.

Первым делом она провела ревизию всех ресурсов. После несложных подсчётов стало ясно, что энергоресурса капсулы хватит намного дольше, чем есть пищи и запасов для рециркуляции воздуха. А в самом кресле-капсуле оказался встроенный передатчик, хоть и не межзвёздного класса, но довольно серьёзного радиуса действия. Видимо он предназначался для экстренного вызова находящихся неподалёку дружественных кораблей. Глупо надеяться на него, посреди ничего, неизвестно где. Но опускать руки ещё глупее. Настроив передатчик на максимальный радиус, Катрин включила его на максимальном диапазоне дельта частот. Она не долго раздумывала над содержанием послания:

«Это истребитель боевого соединения КСПС сектора «Арахна», борт К семнадцать. Пилот Катрин Майер. Машина выведена из строя, ремонт невозможен. Прошу помощи. Если я уже буду мертва, передайте это сообщение на дельта частоте сто сорок, семьдесят семь, четырнадцать, диапазона общей связи».

Включив передатчик на повтор с периодичностью в две минуты, Майер вздохнула. Одновременно теплота глупой надежды разлилась от сердца и ледяной холод уколол кончики пальцев. Она ведь оставляла в эфире предсмертную записку. Новая мысль пришла ей в голову. Открыв консоль компьютера капсулы, она создала в бортовом журнале файл дневника. Попытаться переложить в текст последние впечатления своей жизни и связанные с этим мысли, намного проще и приятнее, чем оставаться с этими мыслями наедине.

Закончив очередную главу своего дневника, Катрин уже собиралась поспать. Но внезапно почувствовала, как вдоль позвоночника, снизу вверх, в основание черепа, пробежали ощутимые мурашки. В голове отдалось гулом и вестибулярный аппарат запротестовал. Майер едва не подпрыгнула на месте. Такое чувство возникало при близком контакте двух не до конца синхронизированных осевых полей. Направление их осей тяготения не до конца совпадало. Это ощущение нельзя было спутать ни с чем. Какой-то космический корабль пытался стыковаться с её истребителем. Одновременно вспыхнула надежда, отдавшись резью в давно пустом желудке, и душа, в испуге, ушла в пятки. Кто это мог быть? Что им нужно? Разум лихорадочно метался, в поиске вариантов, что делать? Ведь у Катрин нет совершенно никакого оружия, кроме бронированных кулаков экзоскелета. Оружейные ящики, в боковых нишах капсулы, пусты. Космолёт мёртв, она истощена, морально и физически. Что же ей делать?!

Первой возникшей мыслью было переключить передатчик в режим ближней связи и попытаться выяснить, кто это. Но тут же, испугавшись, Катрин передумала. Осевые поля наконец синхронизировались, неприятные ощущения исчезли. Майер решила затаиться и не выдавать себя. «Кто это может быть? Что от них ожидать?» Думала она, сжимая зубы, чтобы не закричать.

--">