Ёсики Танака - Рассвет

Как считал Рудольф, лень, роскошь и упадочничество как стиль жизни были неприемлемы, и запрещены. Его жестокость снизила количество преступлений, в том числе и совершаемых несовершеннолетними. Многие болезни общества были ликвидированы.

Однако «стальной гигант», император Рудольф Первый, был неудовлетворён. Его идеалом являлось общество под сильным руководством, организованное и единое.

Веря в свою непогрешимость, Рудольф полагал, что критика и разномыслие разрушают единство и расшатывают систему, поэтому тех, кто их проявляет, не должно быть. Итак, он наконец начал жестокие репрессии, направленные против оппозиции.

Сигнал к репрессиям был дан вышедшим в Девятом году по Имперскому календарю законом «О ликвидации генетических дефектов». «Законы Вселенной гласят: выживает наиболее приспособленный. Побеждает сильнейший. Плоть слабого — пища для сильного» — огласил Рудольф свою позицию подданным. «И человеческое сообщество — не исключение. Общество, где множатся аномалии, теряет жизненную силу, скатывается к вырождению, а я желаю человечеству процветания. Таким образом, мой священный долг как правителя — исключить все факторы, ослабляющие человечество».

Это был откровенный призыв к уничтожению инвалидов, нищих и прочих «низших существ». «Дефективных» обязывали к стерилизации, людей с психическими расстройствами приговорили к эвтаназии, социальную помощь малоимущим практически отменили. Для Рудольфа быть слабым само по себе являлось непростительным грехом. Те, кто должен был быть защищён, подверглись гонениям.

Когда этот закон провозгласили, даже те, кто прежде слепо поддерживали Рудольфа, почувствовали страх. Не так уж много среди них было тех, кто мог назвать себя «сверхчеловеком». «А не слишком ли это?» — задавались они вопросом.

Мнение людей, упрекавших императора в жестокости, выразили последние представители республиканской фракции в парламенте. Но это выступление привело лишь к тому, что Рудольф нанёс решительный контрудар.

Он навсегда распустил парламент.

На следующий год при Министерстве внутренних дел было основано Бюро по защите общественного порядка для борьбы с политическими преступниками — и с энтузиазмом взялось за работу. Председателем этого комитета стал наперсник Рудольфа, Эрнст Фальстронг.

Руководствуясь «не законом, но правосудием», он отдавал приказы об арестах, ссылках и других наказаниях. Это было сочетанием силы и власти. Политика террора быстро захлестнула всё человечество.

В те времена ходили мрачные шутки: «не хочешь получить смертный приговор — не попадайся полиции», «если попался Бюро — придётся умереть» — и это действительно было так. Но официально не было вынесено ни одного смертного приговора. Одних людей убивали в камерах, пытали, ссылали на бесплодные планеты, другим делали лоботомию, кололи наркотические препараты, кто-то умирал в тюрьмах «естественной смертью» либо от «несчастного случая»… Количество таких жертв составило около четырёх миллиардов. Это число не превышало 1,3% от общего числа населения Империи, и потому Бюро безо всякого стеснения рапортовало: «Большинство людей поддерживает нашу работу для достижения общественного спокойствия и повышения благосостояния, и ни один преступник не уйдет от правосудия». Конечно, это «большинство» было в массе своей запугано кошмарной судьбой тех четырех миллиардов, и, будучи объято ужасом, не высказывало вслух своих возражений.

Помимо подавления оппозиции, Рудольф также создал лояльную императорской власти аристократию, избрав для этого «выдающихся людей», которых наделил привилегиями. Все они принадлежали к арийской расе, и всех Рудольф наделил фамилиями, принятыми в старой Германии — где, как он верил, не было «признаков вырождения». Фальстронг за свои заслуги получил титул графа — однако, по пути домой новоявленного графа встретили террористы из подпольной республиканской организации и прикончили его с помощью нейтронной бомбы. Рудольф, узнав о гибели своего ставленника, был очень опечален и казнил двадцать тысяч подозреваемых, отведя таким образом душу.