Владимир Анатольевич Кузнецов - Алхимик

идеально подходящая вычурной форме ключа. Поэт неподвижен. Он слышит голос — её голос, который подхватывает его слова:

И в мерцанье ночей я все с ней, я все с ней,

С незабвенной — с невестой — с любовью моей

Рядом с ней я на бреге вдали,

Среди скал у приморской земли.

Вдалеке, со стороны города, появляются два человека в мундирах и кожаных шлемах. Один из них указывает на поэта. В руках «кожаноголовых» длинные, в три фута, палки обтянутые выбеленной кожей. Они устремляются в сторону де Лиша.

— Они пришли за тобой, — шепчет ему сердце Анны Либэлл.

— Пускай, — пожимает плечами поэт.

— А как же я? Ты позволишь им разлучить нас?

Эти слова заставляют Рива встрепенуться. Он переводит взгляд на лодку, спрятанную им среди камней.

— Куда мы поплывём? — спрашивает сердце.

— На восток, — поднимаясь, произносит поэт. — Навстречу солнцу. Поплывём, чтобы никогда больше не вернуться сюда.

Видя, что поэт намерен ускользнуть, кожаноголовые переходят на бег. Тщетно — лодка соскальзывает с камней и в несколько гребков оказывается уже недостижима. Беглец устанавливает мачту и поднимает парус. Остановившись у кромки воды, сержант достаёт пистолет и долго целится, прикрыв один глаз. Грохот выстрела заставляет чаек с испуганными криками подняться в небо.

Фигура, сидящая на корме, остаётся неподвижной. Заполненный ветром парус уносит лодку всё дальше, навстречу взошедшему солнцу, чьи багровые лучи режут глаз.

— Может уведомить морской патруль? — спрашивает второй кожаноголовый у сержанта. Тот отрицательно мотает головой:

— Нет нужды. Я не промахнулся.

Полицейский с сомнением смотрит на него — попасть с такого расстояния можно было лишь благодаря удаче.

— Кто это был? — спрашивает он.

— Иностранец, — отвечает сержант, убирая оружие. — Поэт и пропойца. Осквернил могилу знатной особы.

— Всевышний! Какой демон толкнул его на такое?

Сержант молчит. Он простой человек, и вся эта история кажется ему жуткой. Но где-то внутри есть и другое чувство, чувство, которого он раньше не знал.

— Любовь. Умершая была его тайной невестой. Он вырезал ей сердце и забрал с собой.

— Сумасшедший. Эти чужаки все сумасшедшие, — сплёвывает полицейский, опираясь на свою дубинку.

— Разве только они? — пожимает плечами сержант. Амад Вилког, человек-машина, скрывается в тени старого причала, всего в получотне шагов от стражей. Хитроумные приспособления его ушей позволяют слышать каждое их слово. А замысловатые линзы глаз позволяют видеть сидящего в лодке поэта, кровь, запятнавшую его камзол. Рив де Лиш обречен на новую встречу с машиной — иначе он просто умрёт. У Вилкога есть прекрасное предложение для этого чужака. Тем более что и самому инженеру давно хотелось узнать — каково будет человеку жить с двумя сердцами?

--">