Сергей Васильевич Лукьяненко - Планета, которой нет

не поклянусь?

Редрак усмехнулся.

— У вас есть детектор лжи, но нет времени на пытки или укол правды. Мое знание останется при мне… пусть даже в могиле.

— Клянусь.

— Я догадываюсь, что вы хотите спросить, принц. Нет, наша экспедиция не обнаружила планеты Земля. И не встретила никаких намеков на ее расположение.

Кристалл мигнул зеленым. Правда, с небольшой задержкой… Но времени на размышления не было — из-за поворота показались преследователи. Я повернулся к ним лицом — у Редрака не было ни малейших оснований наносить мне удар в спину. Наоборот, я был его единственной надеждой на спасение.

— Вот они! — заорал бегущий первым двухметровый верзила. Смелость его явно соответствовала росту — возглавлять погоню после паутинных мин решился бы не всякий.

В руках у здоровяка появилась внушительных размеров дубинка. Увесистый набалдашник усеивали длинные металлические шипы. Занеся оружие над головой, он пошел ко мне. Сзади напирали желающие поучаствовать в расправе.

Я неторопливо извлек из ножен меч. Длинный и тонкий меч, из рукояти которого выступала красная кнопка.

Верзила пренебрежительно хрюкнул. Саданул дубиной по стене — вниз посыпалось каменное крошево.

Я медленно встал в боевую стойку. И нажал кнопку на рукояти меча.

По клинку пробежала волна яркого белого пламени, на мгновение высветив десяток разъяренных лиц и самое неподходящее оружие.

Верзила замер как вкопанный. И хрипло произнес:

— У него атомарный меч!

Толпа остановилась. И медленно начала отступать.

— Верно, — подтвердил я. — Это атомарный меч, которым я неплохо владею. Так что у вас есть выбор: либо мы мирно расходимся в разные стороны, либо ухожу я с приятелем, а вы остаетесь здесь до утра. С рассветом вас уберут, чтобы не было вони.

Толпа начала рассасываться. Никому не хотелось встречать рассвет в таком виде. Только здоровяк с дубиной продолжал стоять.

— Ты защищаешь мошенника, который обдирал нас три вечера подряд! — сварливо заявил он.

— Он мне нужен, — просто ответил я.

— Ты убил двоих ребят в трактире, а еще двоих — своими ловушками на улицах.

— Но ведь вам сначала предлагали выкуп за его жизнь?

Похоже, довод показался убедительным. Верзила опустил бесполезное оружие, тоскливо обернулся. Его спутники стояли далеко позади, но продолжали напряженно вслушиваться в разговор.

— Семьи убитых твои слова не очень-то утешат…

Я отстегнул с пояса тяжелый кожаный кошелек. Ужасно неудобно, что здесь не в ходу бумажные деньги…

— Возможно, золото окажется убедительней?

Верзила кивнул и быстро подобрал упавший к его ногам кошелек. Пробормотал:

— Возможно… Только не убедительней твоего меча.

Я подождал, пока неудачливые игроки и не менее невезучие линчеватели скрылись. И повернулся к Редраку.

Как ни странно, он никуда не убежал.

— Пошли, — коротко бросил я, направляясь в противоположную толпе сторону.

Редрак, ощутимо прихрамывая, заспешил за мной.

— Твоя паршивая жизнь куплена дорогой ценой, — зло сказал я. — Вряд ли она стоит еще четверых.

— Не переживайте, принц, — жизнерадостно заявил Редрак. — В этот трактир честные люди не ходят. А глотку они друг другу режут каждую неделю, без всякой помощи со стороны…

— Меня зовут Серж. Капитан Серж, если угодно, — оборвал я разговорчивого шулера. — Остальное советую забыть.

— У капитана Сержа, очевидно, есть корабль? — вкрадчиво поинтересовался Редрак.

Я промолчал.

— Рискну попросить капитана о небольшой услуге… На этой планете мне больше не хочется оставаться, а заработал я совсем немного… Не подвезете ли вы меня до любой планеты, где есть воздух, вода и азартные люди?

Мне захотелось расхохотаться.

— Редрак, меня часто называют наглецом. Но тебе я не гожусь даже в ученики.

— Ну что вы, капитан, вы еще так молоды.

Все-таки я засмеялся. И, неожиданно для самого себя, сказал:

— Хорошо, Редрак. Я отвезу тебя на другую планету. Но весь путь ты проделаешь в наглухо закрытом карцере. Он не используется уже два года, а это расточительно.

— Вполне разумная мера, — вежливо произнес Редрак. — Карцер стандартный? Два на два и пять выше нуля?

— Разумеется.

— Что ж, в гробу теснее и прохладнее, — философски заключил Редрак. — Благодарю вас, капитан…

— И это вся твоя признательность?

Некоторое время мы шли молча. Улица петляла по-прежнему, --">