Николай Викторович Горнов - Ульян едет в Крым

они все умрут от страха еще по дороге. Они же специалисты в широком смысле, а в узком — это уже не к ним…

От нечего делать разглядываю очередь. Молодая девушка с кожаным рюкзачком смотрит исключительно перед собой и держится независимо. Две степенные дамы прижимают к груди ручную кладь. Некоторые хоть и переговариваются друг с другом, но делают это вполголоса, почти шепотом. Впереди меня опирается на алюминиевую палку старушка в темном шерстяном платке и темно-зеленом болоньевом плаще, выпущенном не позже середины семидесятых годов прошлого века. Ее, видимо, сопровождает сын — побитый жизнью мужчина лет сорока с землистым лицом. Ему зябко. Одет он явно не по погоде — в серый клетчатый пиджак, широкие черные джинсы, серую мохеровую кепку и темно-синие кеды.

Я закрываю глаза и резко втягиваю носом воздух. Он здесь тяжелый, наполненный какой-то совершенно безумной смесью запахов. Пограничный переход «Чонгар» пахнет одновременно сырой землей, страхом, тревогой, пластиком, разогретой сталью, дизельным топливом, синтетическим машинным маслом и почему-то прелыми листьями. За моей спиной пристраивается семейная пара с сынишкой лет шести и большим черным чемоданом. Мальчишка задумчиво вертит в руках трансформер. Он с ним уже наигрался, и сейчас парню скучно. Зажатый между родителями и чемоданом, он крутит головой по сторонам, изучает стыки между листами шифера и медленно пятится назад, прощупывая границы дозволенного на узкой полосе между Украиной и Крымом.

Но граница — это все же не черная дыра, и время здесь не может растягиваться до бесконечности. Старушку с «клетчатым» сыном успешно поглощает туман, и вот я вплотную приближаюсь к паспортному контролю. Трижды произношу шепотом короткую молитву и протягиваю документ хмурому лейтенанту-пограничнику. Он механически берет его в руки и упирается взглядом в двуглавого орла на обложке. Брови пограничника удивленно приподнимаются, он переводит непонимающий взгляд на меня, потом опять на паспорт, открывает первую страницу, смотрит на фото и опять поднимает взгляд на меня, как бы еще сомневаясь, а не мираж ли у него в руках.

— Фамилия, имя, отчество, куда следуем? — произносит пограничник автоматически.

Я озвучиваю свои паспортные данные раздельно, внятно, почти по слогам. Цель моя — туризм.

— Гражданин РФ? — уточняет лейтенант. На его лице читается неверие в реальность происходящего. Он даже зависает на несколько секунд перед тем, как нажать кнопку вызова подмоги. — Пройдите на личный досмотр, Ульян Сергеевич.

— На досмотр? — обреченно переспрашиваю я. — Зачем? У меня из личных вещей только рюкзак.

Но пограничник уже берет себя в руки. Он уже способен действовать решительно. Он машет кому-то сзади себя и кричит:

— Михайлусь, займись гражданином РФ.

Открывается малоприметная дверь, из нее вываливается двухметровый прапорщик и бурчит: «А як же! Обов’язково. Пройдемте, гражданин».

Я вынужден подчиниться грубой силе.

— Ждите, — говорит мне прапорщик, кивая на пустой стул за железной перегородкой в углу вагончика, и куда-то уходит, плотно прикрыв за собой дверь…

Немного о себе. Не алкоголик, не курильщик, не наркоман, не игроман, не шопоголик, не бабник, не транжира, не скупердяй, не предприниматель, не лентяй, не страдал никакими маниакальными и сексуальными расстройствами. Вполне себе рядовой циклотим. У меня пониженный интерес к жизни и общению с людьми, явные трудности с принятием решений, нарушенная концентрация внимания, давние проблемы с памятью, частые апатии, быстрая утомляемость, сильная раздражительность, недостаток мотивации, постоянное чувство вины, заниженная самооценка, повышенный аппетит, низкое либидо, меня часто преследуют идеи саморазрушения, а по ночам регулярно донимает бессонница, во время которой со мной по очереди ведут назидательные беседы моя покойная бабушка и демон Бегемот.

Всю свою сознательную жизнь я проторчал в Сибири, на берегу великой реки Оби, чем совсем не горжусь. Место, честно говоря, отвратительное, несмотря на большое количество солнечных дней. Не Лазурный берег. Настоящую гордость за Сибирь я испытал всего трижды. Два раза это случилось быстро и неожиданно, как ночная поллюция, и я почти ничего не успел понять по причине юного возраста. Первый раз, когда в младших классах мне прицепили звездочку с портретом кудрявого Володи Ульянова. Второй раз, когда повязали красный --">