Муба Ракшина - С карманами звезд

клеточку, и за рыхлую ткань, которая на ощупь как мох. Кто вообще придумал эту ужасную модель, словно его шили люди ненавидящие яркие, чистые цвета …Я представила, как на серой фабрике люди, похожие на тени, придирчиво отбирают самые неприглядные, мрачные ткани, чтобы детям не никогда не захотелось бегать, шуметь и веселиться в такой одежде.

На самом деле, у мамы хороший вкус и она любит красивые вещи, я знаю это по ее бережно хранимым в шкафу старым атласным платьям. Просто в дешевых магазинах нет ничего приличного, а шить на заказ нам не по карману. Нам вообще-то и магазины не по карману, если необходимо купить новую куртку или пальто, туфли для мы идем на рынок. Это довольно унылое место в любое время года, а зимой вообще беда. В прошлый раз мы долго бродили среди длинной вереницы столов с разложенной на них одеждой под хмурыми взглядами мерзнущих продавцов. Куртки и пальто не раскладывали, их вешали на какие-то конструкции вроде проволочных стен, вешали друг над другом в несколько слоев и, чтобы примерить пальто висящее наверху, нужно было зацепить его длинной палкой с крюком на конце. А потом так же крюком повесить обратно, если не купили, что, кстати, делало недовольных жизнью, холодом и своей работой продавцов еще более недовольными.

На одежде не было бирок, нужно было спрашивать цену каждой понравившейся вещи и это создавало много неловких моментов. Кожей я чувствовала скользкие оценивающие взгляды, чтобы прикинуть какую сумму мы можем себе позволить потратить. Чаще всего мы не могли себе позволить покупку, даже если прилично поторговаться. Но признать это и повернувшись уйти было совсем уж как-то стыдно и приходилось рассматривать и мерить вещи, зная что мы их не купим.

Эти долгие походы среди длинных темных рядов завешанных одинаковой одеждой быстро выматывали и хотелось побыстрее уйти отсюда.

Побродив около часа-двух, мы находили самый дешевый вариант подходящего размера (то есть немного на вырост) и ехали домой.

С вещевого рынка доехать можно было только на длинном, всегда пыльном автобусе «Икарус». Название модели было гордо написано внутри салона и абсолютно не подходило старому уставшему автобусу с его грязно-желтым цветом. Хотя, возможно, цвет когда-то был чистый и звонкий, но Икарус выделял так много выхлопных газов, что казался желтым монстром, двигающимся в облаке черной пыли. При этом, проезжая по слякотной дороге он всегда резко тормозил подъезжая к остановке и обдавал не успевших отпрыгнуть пассажиров фонтаном грязевых брызг.

Может быть, он даже делал это нарочно в отместку забивающимся как сельди в бочку пассажирам. Понятно же, что мест больше нет! Но автобусы ходили так редко и ждать на холоде было невозможно, а следующий приходил таким же полным, как и предыдущий. Поэтому, народ всегда плотно забивался внутрь, подталкивая и трамбуя пассажиров, распирая Икарус изнутри.

Иногда автобус подъезжал к остановке и натужно открыв двери ждал что кто-то выйдет и даст ему хоть на секунду вздохнуть свободно. Но туда снова лезли, толкая, крича и упрашивая подвинуться и пройти дальше. Так что можно понять бедный старый автобус, который всегда был сердитый и пытался заморить пассажиров таким спертым бензиновым воздухом, что всю дорогу, помимо тесноты, приходилось бороться с тошнотой и головокружением.

Другое дело трамвай – чистый, звонкий, ярко-красный, весело дребезжащий и почти всегда в хорошем настроении, видимо оттого, что трамвайная линия была короткая – несколько остановок и в нем никогда не скапливалось много людей.

Жаль, что га трамвае нельзя почти никуда доехать. Даже в детский сад нам с мамой приходилось ехать в автобусе и, хотя это было давно, я хорошо запомнила бесконечно долгий путь в одну сторону по утрам и в другую по вечерам. Приходилось стоять среди незнакомых людей, ног, сумок, портфелей, крепко держась за мамину руку чтобы меня не оттеснили к выходу. Незнакомые женщины, которым выпала удача занять сидячее место, усажали меня к себе на колени, и это было особенно неприятно, но приходилось терпеть, мама думала так я меньше устану в дороге, ведь потом нужно было еще идти пешком до дома.

Трамвай совсем другое дело! Мы могли бы ехать с мамой рядышком на глянцево-красных сиденьях и говорить обо всем на свете. А если бы маме нужно было подумать, я бы тихо смотрела бы на проплывающий город за большим стеклянным окном. И старалась бы не болтать ногами, чтобы не испачкать ее --">