Макс Роуд (maxroud) - Ареальность

мужчина? — Карнакин поискал глазами официантку, а увидев, высоко вытянул руку и защелкал пальцами. — Ах-ха-хах! Марк! И в теле моей жены!

— Ну извини! — тот развел руками. — Это было надо для дела, так что… Знаешь, а мне нравится твоя реакция на мое сообщение. Если бы ты сидел с серьезной мордой и кивал, как заведенный, было бы хуже. Нам бутылочку «Ром Плантейшн» пожалуйста, — Марк отвлекся, обращаясь к подошедшей официантке. — Двадцатилетний, не ошибитесь.

Девушка с пониманием кивнула головой:

— Водички?

— Что будешь? — Марс посмотрел на Карнакина.

— Давай классику!

— И две больших колы, ок? — Марк вновь перевел взгляд на официантку. — Большие — это значит литровые, девушка! Спасибо!

— Слушай, а кто такой Лосев? — Карнакин хитро прищурился. — Он постоянно был около меня, сейчас ты тоже вылитый Мишка… он есть вообще на самом деле или это всегда был ты?

— Конечно есть, — Марк-Лосев решительно кивнул. — Скрывать не буду, иногда я поглядывал на тебя через него, ну а так, Михаил Лосев — это обычный парень. Он и по возвращении будет с тобой, причем в прежнем и удобном для тебя качестве личного водителя. Когда я буду появляться, то обещаю, что инкогнито этого больше не произойдет и ты всегда будешь знать, что Лосев в данный момент Марк. Я буду передавать тебе пожелания относительно работы, кое-что обсудим, на вопросы отвечу и все. Сильно докучать не буду.

— Но в последний год Лосев не так и часто был со мной рядом, — сказал Карнакин. — Я, можно сказать, его вообще не видел — он грузчик, а я… я был весьма далек от этой компании.

Марк снова усмехнулся:

— Ашот.

— Ашот! — Карнакин всплеснул руками. — Ах вот оно что! Какой ты многоликий, Марк! Кстати, Силкин часто говорил Они, а не Он, когда речь заходила о…ммм. о тех, кто…

— О тех, кто контролирует процесс и даёт указания, — договорил за него Марк. — Ответ просто — Николай просто не знал, что я могу появляться в виде разных людей, а потому каждое новое мое воплощение он воспринимал как встречу с новым человеком.

— Но почему? — спросил Максим, уже раскупоривая пузатую бутылку, принесенную официанткой.

— Потому что не всем можно и не всем нужно все знать. Мне четверть, — Марк пододвинул Максиму свой стакан. — Колы? Нет, не смешивай!

— Наш человек! — Максим хотел протянуть ему руку, потом замешкался, лихорадочно соображая, не будут ли неправильно восприняты подобные вольности с его стороны, но Марк сам развеял его сомнения.

— Давай отметим окончание твоей подготовки! — сказал он, поднимая стакан. — Ты, Макс, прошел ее на отлично, браво! Система — а именно тот мир, в котором живу я, приобрела в твоем лице верного человека, который делом доказал, что не постоит за средствами ради цели. С твоей помощью мы сделаем этот мир еще немножко лучше и чище, а лишний человеческий мусор, лезущий не в свое дело, очень неприятен, Макс. Это как соринка в глазу — мелочь, а мешает очень сильно. Давай, за тебя!

Звонко чокнувшись, мужчины выпили, подождали немного, налили еще, снова выпили.

— Хорошая вещь! — сказал Карнакин, запивая теплый ром прохладной колой. — Никогда не думал, что он такой бывает… вещь! Марк, так что насчет Силкина?

А что? — спросил тот, тщательно выбирая манго из стоявшей рядом корзины.

— Почему он многого не знал, хотя мне, признаюсь, раньше казался этаким всезнающим гуру.

Марк вздохнул:

— Потому что Силкин есть звено промежуточное, между мной и тобой. Он знает то, что должен знать, но таких разговоров как с тобой, я с ним никогда не вел.

— А я какое звено?

— Ты? Ты конечное, а я начальное. Если захочешь спросить, почему именно я занимаюсь тобой, то отвечу сразу — потому что это область моей работы. Конкретно — Россия, конкретно — Москва и конкретно — работа с руководством.

— Тогда почему бы вам не взять в разработку сразу непосредственно тех, кто принимает решения?

— Не-ет, — Марк покачал головой. — Люди должны все делать сами, а мы только корректируем их курс. Если человек будет чувствовать над собой контроль, то он или вообще перестанет принимать решения, всегда полагаясь на Систему, или будет сомневаться в каждом из них, желая получить подтверждение. Импульсивность, решительность, ошибки — все это есть жизнь, за развитием которой мы следим. Цивилизация не может развиваться в лабораторных условиях, где все чисто, четко и понятно. Да, может показаться, что мы вертим вами --">