Дмитрий Львович Быков - Эвакуатор

Дмитрий Быков Эвакуатор

© Быков Д.Л.

© ООО «Издательство АСТ»

* * *

Ирке

Соленый морской ветер

нес золу и пепел нам в лицо^[1].

Дафна Дюморье, «Ребекка»

Пришли и сказали (дитя, мне страшно),

пришли и сказали, что он уходит.

Зажгла я лампу (дитя, мне страшно),

зажгла я лампу и пошла к нему.

У первой двери (дитя, мне страшно),

у первой двери пламя задрожало.

У второй двери (дитя, мне страшно),

у второй двери пламя заговорило.

У третьей двери (дитя, мне страшно),

у третьей двери пламя умерло.

‹…›

А если он возвратится,

что мне ему сказать?

Скажи, что я и до смерти

его продолжала ждать^[2].

Морис Метерлинк, «Двенадцать песен»

Кто вышел, кто пришел,

кто рассказывает, кто умер?

Лев Толстой

Эвакуатор

I

– И потом, – сказал Игорь, – у нас живые деньги.

– В смысле большие?

– Да нет. – Он поморщился. – У кого как. Но у нас зависит реально от того, какой человек. У вас плохой человек мочь иметь много, много. У нас быть не так. У нас человек отличный, хороший, мочь иметь практически бесконечно, а дурной, злобна морда, лишаться последнее. Это быть так устроено. Такие быть зверьки. Сам мелкий, коричневый, шкурный-шкурный. Нос розовый, мягкий. Рот такой, с язык внутри. Такой весь как бы плюшевый. Ты его получать за своя работа. И если ты его холить, лелеять, учесывать шкурка, то он расти, расти, размножаться. Он размножаться сам, от хорошее отношение. Но если ты забывать про зверек, не учесывать зверек, не гладить, не кормить, не менять подстилка, то он чахнуть, сохнуть, дохнуть и умирать. И ты уже не мочь поменять его на еда, пища. Тогда просить взаймы один-другой зверек, но не все давать. Очень удобно.

– И Сбербанк называется звербанк.

– Банк есть, да. Но обычно хозяин уже привязаться к свой зверек, расставаться крайне неохотно. И зверек, если хозяин хороший, не хотеть уходить. Он приводить еще, еще. Тогда быть много, много зверек. Некоторые, конечно, все равно надо менять на продукты, одежда… Но это редко. На один зверек можно месяц кормить большая семья. И если их хорошо ухаживать, они никогда не умирать практически. Жить долго, много долго, как долгожитель с красивый, гостеприимный Кавказ.

– А бывать случаи, когда нерадивый зверьковладелец сосать лапа, умирать голод, дохнуть? – спросила Катька.

– Так не мочь быть, – покачал головой Игорь. – Быть гуманность, дорожить каждый член общества. Ему говорить: ты понимать теперь, как чувствовать себя недокормленный зверек? Он кивать: да, да, плакать, каяться. Тогда ему давать сразу много харлаш, много камбас, дурык, иногда бараласкун. Он поглощать, благодарить, начинать новая жизнь. Приговаривать: уж зверек ты мой зверек, уж я тебя так и сяк.

– Бараласкун – это местная выпивка?

– Да, будем считать, что типа того. Ну, не сильная, не водка – а вроде, допустим, бодрящего вина. Я лично очень люблю дурык.

– От него делаешься дурык?

– Дурык никогда не делаешься. Дурык либо родишься, и тогда уже ничто не поможет, – либо нет, и тогда тебе ничто не угрожает. Ты дурык, но у тебя интерфейс симпатичный. У нас там тоже как у вас: если женщина дурык, но хороша собой – ей многое прощается. У нее всегда зверьков полны клетки, бараласкун в постель каждое утро, харлаш по праздникам. Счет дайте, пожалуйста.

– У тебя хватит? – спросила Катька.

– Если не хватит, я ей дам зверька. Но, вообще, надо как-то менять дислокацию. Они тут так стали драть, что я на тебе разорюсь. У нас женщина всегда платит за мужчину. Потому что, если наоборот, он будет думать, что теперь имеет на нее право. У нас все тонко продумано. Я не хочу сказать, что у нас идеальный мир. Это было бы анкурлык, невежливо. Но все-таки у нас думают о людях, а у вас только выделываются друг перед другом. Если бы не ты, я бы уже с ума сошел.

– Спасибо, – сказала Катька. – Это вежливо, курлык. Типа пошли?

– Типа пошли, – он оставил полтинник на чай и с трудом вылез из-за крошечного столика. В китайском «Драконе» было особенно заметно, какой Игорь большой. Тут все было маленькое: порции, чашечки, кружечки, официанточки, – все, кроме цен.

– Ну, ты ползти домой? – Он никогда ее не провожал, Катька на этом настаивала – наш муж иногда выходил встречать Катьку, и нам совершенно не было --">