Александра Юрьевна Созонова - Последнее и единственное

веко. – Поехали.

   Велес сдавил ладони. Лицо Губи было совсем близко. Незнакомое, беззащитное. Юное и усталое одновременно. С темными шелковистыми ветвями бровей…

   Вот оно резко побледнело, тело Губи обмякло, сползло набок. С полминуты Велес вглядывался в известково-белые черты.

   Потом разжал руки.

   Щеки медленно розовели. Легкая судорога, похожая на озерную рябь, пробежала от виска к подбородку. Глаз приоткрылся. Потусторонний, сонно-бессмысленный. Губи глубоко вздохнул и выпрямился.

– Ну нет, так не пойдет, – он помотал головой, словно отгоняя образы и видения иных миров. – Мы так не договаривались, Велес. Чтобы ты гонял меня туда и обратно. Нет. Надо сразу.

– Тебе придется обратиться к кому-нибудь другому, Губи. Я не сумею. Я не смогу, к сожалению, тебе помочь.

   Губи виновато улыбнулся.

– Я знаю, Велес. Я знаю, что тебе это трудно. Надо учиться преодолевать трудности. А другого я не хочу. Я хочу, чтобы твои, Велес, теплые руки перевели меня на ту сторону. Другого не надо.

   Он помолчал, раздумывая или делая вид, что думает.

– Тебе трудно без стимула, Велес. Я понимаю. Придется тебе помочь. Вот тебе стимул: ты переправишь меня на тот свет, поработаешь немножко Хароном, а если не сможешь, не справишься… тогда я тотчас, прямо сейчас отдам приказ уничтожить всех твоих, дожидающихся тебя под землей. Пущу в расход. Договорились? Слов на ветер я не бросаю, ты знаешь. Тем более что и Нелиде не так давно обещал именно это.

   Велес застыл. Вот оно. Вот он и повел игру, гениальный, расчетливый, азартный игрок Губи…

   Губи устало провел по лицу ладонью.

– Как они изматывают, эти приготовления… колебания твои, Велес. Если б ты знал. Поехали.

   Как плохо слушаются руки. Чужие, деревянно-застывшие…

   Что-то детское в его лице, маленьком, спящем… Темная полоска усов над приоткрытой верхней губой. Лицо белеет стремительно. Красиво: черное на белом-белом.

   Под ладонями – теплая, живая шея. Толчки крови, ритмичные, упорные. Жизнь под давящими ребром ладонями упрямо пытается пробиться, негодует… Надо крепко держать руки, не разжимая, крепко. Жизнь… пытается пробиться… стучится в его пальцы.

   Надо держать во что бы то ни стало!!!

   Жизнь…

   Велес разжал руки.

   Огромная тьма с воем и звоном набежала откуда-то, опрокинула и затопила.

Глава 21. Идрис

   Велес очнулся и долго лежал без мыслей и движений. Потом всё вспомнил.

   Отчетливое осознание отчего-то не разогнало тьму, окружавшую со всех сторон. Она осталась столь же густой и непроницаемой.

   Тупая, саднящая боль где-то сзади, в области шеи.

   Велес попробовал поднять руку, но она лишь слабо шевельнулась. Бессилие было столь полным, словно он несколько дней провалялся в жару и бреду. И таким неожиданным, что он застонал сквозь зубы.

   Чья-то сухая ладонь легла ему на лоб.

– Как ты себя чувствуешь, Велес?

   Голос Идриса.

– Сносно. А как… остальные?

– Остальные в порядке.

   Идрис присел в изголовье, скрипнув стулом. Немногословен и отрешен, как всегда.

– Отчего темно, Идрис? Сейчас ночь?

– Сейчас поздний вечер.

– Зажги лампу, пожалуйста. Или хотя бы свечу.

– Погоди. Сначала послушай.

– …Он рассказывал всё это мне, Велес, но не для меня. Для тебя. Чтобы я запомнил и передал тебе. «Два человека, – сказал он, – с которыми удалось высечь искру. Которые не сломались, не хрустнули при первом прикосновении. Будр и Велес. Впрочем, с Велесом еще не окончено».

– Будр?

– Будр. «Ни с кем, – он сказал, – не было такой запредельной и высокой игры, как с ним».

– Но он же убил?..

– Да. Но, как я понял, это был необходимый завершающий аккорд. И Будр не противился ему, а наоборот, пошел навстречу.

– Странная игра…

– Возможно. Он не вдавался в подробности, но вспоминал Будра с удивлением и восхищением. «Только два человека…»

– А ты, Идрис? Разве с тобой… не высеклась искра?

– Я вне игры.

   Идрис какое- то время молчал.

– Не молчи, Идрис. Когда темно, и к тому же еще тихо… совсем ничего не понимаешь.

– А о тебе он сказал так: «Велес… У нас с ним так много общего. Я тоже совершенно не способен убить человека».

– Он не способен?! А как же…

– Они все живы, если ты о своих друзьях. Нет только Будра. Гатынь изранен, но для жизни ничего опасного. Если только для психики. «Убить легко. Убить --">