Александра Юрьевна Созонова - Последнее и единственное
СИНазвание: | Последнее и единственное | |
Автор: | Александра Юрьевна Созонова | |
Жанр: | Социально-философская фантастика, Ужасы, Самиздат, сетевая литература | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | неизвестно | |
Год издания: | 2020 | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Последнее и единственное"
Самый первый прозаический текст, и в тоже время один из последних, поскольку периодически появлялась потребность что-то изменить или добавить. Странный, внежанровый: то ли фантастика, то ли мистика, то ли психологическая драма. И судьба его странная: напечатан был только в питерском самиздате, очень давно, но был экранизирован на Рижской киностудии. Видели фильм единицы: спонсор забрал себе и показывал только родственникам и гостям. Третья странность: чем больше дописывался и переписывался, тем больше рассказывал автору о нем самом.
К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: Самиздат,лабиринты души
Читаем онлайн "Последнее и единственное". [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (89) »
– Я думал, они выскажутся как-нибудь совсем коротко. Одним словом.
Лиаверис рассмеялась, со значением опустив глаза.
– Ответы из одного слова тоже были, мне просто не хотелось тебя огорчать.
– Жалко, что ты не включила в опросник себя, Вера, – посетовала Арша.
– Но я же объяснила уже… Кстати, из вас четверых наибольшее уважение у них вызывает почему-то Будр.
– Вот как? – заинтересовался Велес.
– Неужели? – поднял глаза Матин.
– Да-да! Наш великий интроверт и отшельник – фигура, получившая наиболее почтительные и удобоваримые оценки.
– А кстати, где Будр? – Арша оглянулась на пустое место за столом.
– Утром Будр был, – откликнулся Матин, – а после обеда я его не видел.
– Да и в обед он не появлялся, – вспомнила, наморщив лоб, Лиаверис. – Правда, наш уважаемый завхоз имеет привычку вечно опаздывать, поэтому его отсутствие как-то не бросилось в глаза.
– Пропал…
Велес сначала проговорил это, рассеянно и негромко, а затем испугался. Испуг проступил в лице, по-актерски подвижном и выразительном, и все замолчали. Три пары глаз требовательно обратились к нему. Округлившиеся, стеклянно-прозрачные – Лиаверис. Встревоженные – Арши. Озабоченные и строгие – Матина.
«Да идите вы, – чуть было не сказал он им. – Я-то что могу сделать…»
– Найдется, – он демонстративно вернулся к еде. – В лесу загулял старик, где ж ему ещё быть. Или заплыл далеко, не рассчитал время. Поговорю с ним пожестче, когда вернется, чтобы не пугал понапрасну людей.
– Действительно, – нервно заговорила Лиаверис, тряся рассыпанными по плечам, обесцвеченными до оттенка слоновой кости волосами, – никакой дисциплины, никакого уважения к людям, которые работают, живут вместе – в экстремальных, предельных, можно сказать, условиях…
Велес поморщился.
– «Пожестче», – хмыкнул Матин. – Не смеши людей.
Арша вздохнула.
– Что-то сердце без старика не на месте…
.................................................................................................................
Поросший можжевельником, кедрачом, лиственницами и вереском, лохматый от густой растительности и палево-сизый от лишайников, облепивших скалы, остров, о котором идет речь, был зоной, местом пожизненной ссылки.
Здесь предстояло доживать свой век людям, совершившим самое тяжкое, согласно уголовному законодательству, преступление – убийство. Неважно, каков был мотив: жажда наживы, ревность, месть, ослепление драки. Праведный гнев, вскипевший до состояния аффекта, или холодный расчет заставили преступить заповедь – суть одна: прервана нить чьей-то бесценной жизни. Свершилось необратимое.
В прежние времена при вынесении приговора в суде помимо мотива обязательно брался в расчет психологический портрет обвиняемого, обстоятельства детства, наличие или отсутствие малолетних детей. Но всё это перестало учитываться с тех пор, как в законодательство был внесен принцип «обратимости-необратимости», поставленный во главу угла.
Это случилось после известных потрясений 30-х годов, когда вследствие ряда экологических катастроф политическая власть – сперва в Европе и Штатах, а затем и на остальных материках – перешла к «зеленым». В течение восьми лет, названных затем «красно-зеленым рубежом», осуществлялась предельно жесткая диктатура. Революционная фанатичная безжалостность сочеталась с предельной рациональностью, что привело к кардинальным изменениям планетарного уровня.
Репрессивные меры принимались по двум направлениям: «сытых» отучали от жадности, а «голодных» от чрезмерной плодовитости. «Голодным», то есть населению третьего мира, за счет которого стремительно возрастала численность человечества, была прописана строгая демографическая диета: изобилие бесплатных контрацептивов, запрет на третьего ребенка в семье, принудительная стерилизация непослушных мужчин и женщин. Благодаря столь радикальным мерам всего за десять лет население Земли уменьшилось с восьми до пяти миллиардов, и продолжало уменьшаться, но уже более медленными темпами.
«Сытые», или пресловутый «золотой миллиард» подверглись не менее болезненным и унизительным репрессиям. Каждой семье разрешалось иметь только один автомобиль, один телевизор, один музыкальный центр. Исключение делалось лишь для компьютера, который мог --">- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (89) »
Книги схожие с «Последнее и единственное» по жанру, серии, автору или названию:
Александр Владимирович Тюрин, Евгений Юрьевич Лукин, Сергей Васильевич Лукьяненко и др. - Обыденный Дозор. Лучшая фантастика 2015 (сборник) Жанр: Социально-философская фантастика Год издания: 2014 |
Алексей Валерьевич Исаров - Искры Разума (СИ) Жанр: Самиздат, сетевая литература Год издания: 2015 |