Пер Вале - Гибель 31-го отдела

время.

— А если никакой бомбы вообще нет?

— Я все-таки посоветовал бы очистить здание.

— Даже считая риск минимальным?

— Даже. Я допускаю, что угрозу могли не привести в исполнение, что ничего не случится. Но, к сожалению, нам известны и обратные примеры.

— Откуда?

— Из истории криминалистики.

Иенсен заложил руки за спину и качнулся на носках.

— Таково мое мнение как профессионала, — сказал он.

Издатель пристально поглядел на него.

— За какую сумму вы согласились бы изменить свое мнение? — спросил он.

Иенсен взглянул на него недоуменно.

Издатель, видимо, покорился судьбе.

— Это была только шутка, — мрачно пояснил он, затем спустил ноги с подлокотников, снова вернул кресло в исходное положение, уронил руки на стол и опустил голову на стиснутый левый кулак.

Потом он рывком выпрямился.

— Мы должны посоветоваться с моим кузеном, — и нажал кнопку внутреннего телефона.

Иенсен заметил время: 13.27.

Мужчина в шелковом галстуке как-то бесшумно переместился в пространстве и, очутившись подле Иенсена, шепнул ему:

— С шефом, главным шефом, шефом всего треста, главой концерна.

Издатель что-то промурлыкал в микрофон. Потом прижал трубку к уху и недружелюбно взглянул на шепчущихся. Нажал другую кнопку, пригнулся к микрофону и заговорил. Четко и деловито:

— Это комендант здания? Прикиньте, сколько времени уйдет на учебную пожарную тревогу. Со скоростной эвакуацией. Ответ должен быть готов не позже чем через три минуты. Доложите непосредственно мне.

В комнату вошел шеф. Такой же белокурый, как и его брат, но старше примерно лет на десять. Лицо у него было спокойное, серьезное и красивое, плечи широкие, осанка прямая. На нем был коричневый костюм, простой и строгий. Шеф с места в карьер заговорил низким приглушенным голосом.

— Сколько лет этой новенькой? — спросил он рассеянно и подобием кивка указал на дверь.

— Шестнадцать, — доложил брат.

— А-а-а.

Директор издательства очутился возле витрины, и вид у него сделался такой, словно он стоит на цыпочках, хотя стоял он на всей ступне.

— Это человек из полиции, — сказал издатель. — У него есть люди, которые ищут, но они ничего не найдут. И он говорит, что мы должны эвакуировать здание.

Шеф подошел к окну, поглядел, помолчал.

— Вот и весна пришла, — сказал он. — Ах, как красиво!

В комнате воцарилось молчание. Иенсен взглянул на часы: 13.29.

Шеф процедил сквозь уголок рта:

— Перегоните наши машины.

Директор опрометью бросился к дверям.

— Они стоят у самой стены, — кротко добавил шеф. — Ах, как красиво!

Молчание — на тридцать секунд. Потом что-то зажужжало, и на внутреннем телефоне мигнула лампа.

— Слушаю, — сказал издатель.

— От восемнадцати до двадцати минут с использованием лестниц, непрерывных и скоростных автоматических лифтов.

— Учтено все?

— Кроме тридцать первого.

— А если с… особым отделом?

— Значительно дольше.

При этом голос в микрофоне несколько увял.

— Винтовые лестницы слишком узки, — сказал он.

— Знаю.

Щелчок. Молчание. 13.31.

Иенсен подошел к одному из окон. Далеко внизу он увидел стоянку и улицу, разделенную на шесть рядов. Теперь она была пустынна. Он увидел также, что его люди перекрыли проезжую часть желтыми рогатками метрах в четырехстах от здания и что один из них направляет движение по боковой улице. Несмотря на расстояние, Иенсен отчетливо видел зеленую форму полицейских и белые нарукавники регулировщика. От стоянки отделились две большие черные машины. Они передвинулись к югу в сопровождении третьей — белого цвета, которая, по всей вероятности, принадлежала директору.

Директор снова возник в комнате и стоял теперь у стены. Улыбка его выражала тревогу, голова поникла под бременем забот.

— Сколько всего этажей в здании? — спросил Иенсен.

— Тридцать над поверхностью земли, — ответил издатель, — и четыре под землей. Мы обычно исходим из цифры тридцать.

— Мне показалось, что вы упомянули тридцать первый?

— Разве? Это по рассеянности.

— А сколько у вас служащих?

— Здесь? В Доме?

— Да.

— Четыре тысячи сто в главном корпусе. Две тысячи в боковых крыльях.

— Итого свыше шести тысяч?

— Да.

— Я настаиваю на их эвакуации.

Молчание. Издатель повернулся вместе с креслом вокруг своей оси. Шеф стоял, засунув руки в --">