Павел Фёдоров - Город Под Облаками

поддержало меня. Раньше у меня … нет, у всех было будущее, какой-то смысл происходящего, мир был цельным, понятным, естественным, а теперь… ты посмотри, что творится, здесь явно ошибка. Пятая эпоха сострадания, что же это когда власть в руках чудовища и защиты ждать неоткуда? – Пий снова посмотрел на свой браслет, – ты думаешь с этим, Пий показал браслет, – можно жить? Нет, увольте, я не хочу быть чьим-то инструментом.

– Так во время власти Нага тоже были угнетатели и угнетенные, только тебя это не касалось, а теперь, когда сам попал в рабство, что так взволновался о себе? Несправедливо?

– Я … – удар был жестоким, Пий и сам в скользь об этом думал, но старался оправдаться как-то перед собой, но дед бил наверняка, – я … но ты наверно прав, я всегда считал себя чем-то выше тех цивилизаций, где еще рабство, оказывается нет, такие же.

– Вспомни свой разговор с Ноем, он тебе что-то передал важное, но ты пропустил. Тот, когда вы встретились, после твоей встречи с Нагом, что он тебе тогда сказал?

– Что сказал, – Пий пытался сосредоточиться, Лея снова прервала плетение и внимательно смотрела на Пия, чего-то ожидая, – он тогда сказал, что они наблюдали за мной и … он правитель, физический план, системы пространство-время и не только созданы и управляются по образу и подобию Его – Великого Нага – его Властью, его волей. Наг воспринимает процесс только с одной стороны, кто-то вторгся на его территорию и его надо либо покорить, либо уничтожить. Это философия власти – это философия Мироздания. Что бы не пытался делать Наг с человеческой расой, все подчинялось его воли до определенного момента – определенной границы, за которой власть Нага заканчивалась, происходило невообразимое, не имея никаких возможностей, тем не менее, человек неожиданно проявлял чудовищную силу, превосходящую силу Нага и выгонял его со своей планеты. Великий Наг признал свое поражение перед человеком, только когда именно человек объявил о последней эпохе – эпохе сострадания. – Пий остановился и посмотрел на Лею, та неотрывно в упор смотрела на Пия, чего-то от него ожидая – вот вроде и все, как-то совсем неуверенно закончил Пий.

– Вечный вопрос, противостояние, отрицание и … – задумчиво про себя произнес дед, – теперь ты все знаешь, свяжи воедино, познай себя. Познай свою сущность, Пий?

– Моя сущность? Не-е-т, это не моя сущность, ты говоришь сейчас не о сущности Пия, я понял к чему ты клонишь, ты хочешь сказать, что сущность человека и Нага едина, как бы мы не казались друг другу разные и не … – и тут Пий, как осенило, он вскочил на ноги и стал ходить по залу, – противостояние, отрицание, – бубнил Пий как ошалелый, – кто ты дед? Ты пророк? Почему ты все знаешь? Вот почему Каю ты так нужен, но по каким-то причинам он не может с тобой встретиться, вот где вопрос, а я могу. Ты пророк? – Дед, не шевелясь, как изваяние молча сидел погруженный в свои думы. – Нет, ты не пророк, ну это теперь не важно, просто я знаю, что ты сказал, ты сказал мне … или это не ты говорил, да это говорил Сократ на суде … ну, что же было, … «Ты сейчас сказал все. Ты действительно вплотную подошел к седьмой эпохе, но этот последний шаг должен теперь сделать только сам.», Наг потому и мудр, что он понял, что я сказал, а я нет, потому и сейчас не знаю, но догадываюсь. Он прошел сквозь меня снизу-вверх по позвоночнику … баланс, произошла передача или обмен … воли, силы или власти не знаю … баланс всегда равен нулю. А у Кая ее нет, он врет, он никто и Союз никто, просто вымысел. А может Кай вообще не существует, он просто искусственное создание, потому так и волнуется, цепляется за последнюю возможность?

– Ну, пора отдыхать, – неожиданно дед встал, прервав Пия, – завтра важный день и надо хорошо отдохнуть.

Наутро, проснувшись, Пий еще долго лежал, глядя в потолок и вспоминая сон, в котором Кай пытался напасть на него и не мог, так как невидимая преграда не давала ему ее пересечь. Но Пий видел эту ненависть и агрессию, исходившую от Кая. Откуда такая отрицательная энергия в нем, видно, что он не владеет собой, как будто им кто-то управляет. Посторонний, невидимый.

На столе лежала новая рубаха, только более нарядная, праздничная, поверх рубахи лежал пояс и головной обруч, такие были всегда на головах деда и Леи. Пий осторожно держал в руках пояс и обруч, разглядывая замысловатые узоры и поражаясь мастерству Леи. Если бы он не видел, как она при нем их плела --">